ХРАНИТЕЛИ 2 КНИГА (1-3 ГЛАВУ)

Ада Ммант

Хранители 2

Пролог:

Задрожала земля. Нависшие над полем темные тучи разразились оглушительным грохотом; яркая молния ударила в землю, перед семарглами и рарогами предстал во всей своей ужасающей красоте громадный, чудовищный Змей. Константину никогда в жизни не приходилось видеть повелителя «Нави». За девять долгих столетий он повидал многое, но никогда ему еще не случалось сталкиваться воочию в бою с Чернобогом. И теперь он сильно жалел, что отважился вызвать этого ужасного и безумного демона.

Змей пронзительно зашипел, огляделся по сторонам: его ядовито-красные глаза внушали дикий ужас. Чудовище громко засмеялось, а затем оглушительно завизжало. От жуткого противного визга, напоминающего сирену «скорой помощи», у всех собравшихся воинов-хранителей лопнули перепонки, из ушей потекла кровь. Семарглы, в одно мгновение, обернулись волками, бросились в атаку на демона. Самые опытные хранители жарили врага пламенем. Демон к величайшему разочарованию ловко уворачивался от их огненных «стрел», в руках он сжимал огромный меч, безжалостно рубил всех направо и налево.

С неба вели свою атаку бесстрашные воины рароги. Огненные соколы кружились над громадным чудовищем, жгли его глазами, трепали когтями. Змей ревел и извивался, и все же хранители понимали, что их атаки для него, что комариные укусы – совсем безвредны. Демон же в свою очередь успел своим мечом изрубить трех соколов, а на нем за это время не появилось ни одной царапины.

Через некоторое время Константин увидел над деревьями крылатых людей. С ними ему приходилось встречаться раньше. Это были змеиные полукровки – мелкие демоны. Их матери были обычными женщинами, а отцом сам Змей. С каждой минутой их численность росла, когда перевалило за десяток, демоны бросились в атаку на рарогов.

Константин, мысленно, велел семарглам отступить от главного демона: на подходе были новые гости. Он громко взвыл, предупредил стаю о приближение вампиров. Вихрями вырывались из леса обезумевшие упыри. Их кровавые глаза пылали жаждой, а от тел исходило белое свечение. Обезумевшие от запаха крови вампиры в беспорядке метались по полю, семарглы ловко рвали обезумевших чудовищ на части и безжалостно убивали их.

Беда заключалась в том, что темных с каждым мгновением становилось все больше и больше. Следом за вампирами на подмогу к Змею пришли оборотни. Вожак стаи сморщился от мерзкого запаха волкодлаков: из его груди вырвалось сердитое рычание. Собираясь идти на бой, Константин собрал все две семьи – небольшую армию, численностью в четыреста пятьдесят человек. Дома остались лишь самые юные и беременные женщины. В сражении они ничем не могли помочь, только стали бы помехой.

Враг уже превышал численность хранителей в несколько десятков раз и продолжал стекаться со всех сторон бесконечной, обезумевшей рекой. Константин мысленно радовался тому, что Кирилл не приехал в Москву, что ему удалось отправить Киру к тетке. Этим двоим, здесь было не место, тем более что он в действительности смирился с поражением.

Взревев, вожак стаи бросился бежать вперед. Сейчас главной целью был Змей, глаза Константина метали в демона огненные лучи – но все без толку. Мысленно он связался со своими старейшинами и велел им одним махом ударить по врагу. Константин зарычал, бросился на Змея, вцепился ему острыми клыками в шею.

Демон зашипел, закружился: в один оборот разбросал по разным сторонам огненных волков и стал беспорядочно махать своим длинным мечом. Глава семьи продолжал висеть у него на шее, но демон вскоре сорвал его с себя и что есть сил швырнул на землю. Послышался хруст костей: Константин задрал свою волчью морду, свирепо зарычал. На него с немыслимо-бешеной скоростью, разрезая воздух, несся меч.

Неожиданно меч завис в воздухе перед самым лицом , и Константин услышал знакомое рычание. Он застыл от ужаса, когда увидел, повисшую, на руке Змея, серебряную волчицу. Вожак громко взвыл, и семарглы повинуясь его приказу, мгновенно бросились на демона. Все происходило так быстро, так стремительно: Змей отодрал от себя Киру, швырнул ее на стволы деревьев. Она ударилась о ствол и упала на землю, демон ринулся к ней. Ни рароги, ни семарглы не могли его остановить. Громко шипя, он продолжал ползти к искалеченной волчице. В его руках блестел меч. Все взоры были прикованы к Змею, никто не сомневался в том что чудовище собирается убить Киру.

Константин уже давно понял, что это за меч – волшебный подарок самих богов – меч дракона, выкованный самим Перуном из волос огненных богов: Даждьбога, Хороса и Ярило.

Скрипя зубами, превозмогая боль, Константин поднялся с земли, рванул на помощь к Кире, но многочисленные переломы, еще не успевшие зажить, продолжали сковывать его движения. В глазах стаял ужас, а в горле застрял дикий крик. Змей занес над бесчувственной Кирой меч, а затем рассек им волчицу. Константин тихо взвыл и с новой силой бросился к Кире, с ужасом понимая, что он опоздал. Сердце сжималось от горечи и боли, оно гремело как барабанная дробь, отдаваясь диким грохотом в висках и ушах.

Казалось, что весь мир померк у него на глазах. И тут он увидел, как неподвижное тело стало перевоплощаться. Волчья шкура быстро сползала со спины, с рук, с ног. Константин изумился, на месте Киры лежал юношу. Это был тот самый парень, которого он разыскивал последние недели…

В следующую минуту послышался дикий вопль Киры. Глаза вожака метнулись влево, и он заметил обнаженную девушку. Она, из последних сил, ползла к любимому и, когда подползла ближе, то обняла его и крепко прижала к груди. Константин знал, что Кира могла пожертвовать своей жизнью ради своего возлюбленного Влада, но чтобы демон был способен на самопожертвование – это было что-то необъяснимое.

Вожак стаи взглянул на Змея и понял, что не только он шокирован произошедшим событием. Змей громко зашипел, стал пятиться назад. Семарглы и рароги с новой силой набросились на демона. Змей в свою очередь дико завизжал, а в следующую секунду и вовсе растворился в воздухе. Вампиры, оборотни и крылатые демоны впопыхах оставили поле сражения, повинуясь приказу своего «темного» господина.

Загремели небеса, на землю стали падать капли дождя. Пошел сильный косой дождь. Семарглы и рароги восторженно взвыли, радуясь победе, и лишь один Константин понимал, что сегодня они снова проиграли: жизни десятков хранителей и меч дракона Змей унес в этот день с собой…

Глава 1

-Ты приедешь? - послышался из трубки телефона безжизненный, усталый голос отца.

-Нет, – безразлично ответил я. Мне совсем не хотелось возвращаться обратно в Москву. Тем более, после всего случившегося. Вот уже на протяжении нескольких недель он звонил, требовал, чтобы я вернулся домой. Я горько усмехнулся: мой всесильный отец – вожак стаи! переживал не лучшие времена в своей многовековой жизни. Ему тяжело далась последняя битва – ну и поделом ему!

Прошел месяц с того злополучного дня, но я все еще никак не мог простить ему, то, что он натворил и себе тоже. Ночами мне снились кошмары – смерть собратьев и товарищей рарогов легла тяжелым грузом на мои плечи. На электронную почту, отец прислал неутешительные списки погибших. Полторы сотни воинов погибло в тот жуткий день, из них тридцать семарглов и сто двадцать рарогов. Тысячу раз я проклинал себя за то, что отправил отцу древние тексты. Мне и в голову не могло прийти, что отец решит ими воспользоваться, да и не верилось в то, что они действительно точны.

Полтора месяца назад мне удалось отыскать «тайник богов», о котором часто рассказывал старейшина Богдан. Семарглы всегда сомневались в том, что таковой существует на свете. И все же я отправился на его поиски. Купил билет на самолет и улетел в Кемерово. Мне самому не верилось в то, что я найду его, больше всего хотелось тогда уехать подальше от дома.

Три с половиной недели я прочесывал окрестности Кемеровской области, а ночами штудировал старинные архивы, разыскивая хоть какую-то зацепку о таинственном тайнике. Отец уговаривал, чтобы я бросил эти поиски и вернулся домой, но мне все-таки удалось отыскать древний тайник – моей радости не было конца. Мой разум ликовал - мысленно праздновал триумф.

В тайнике, по древним сказаниям, хранился особенный меч дракона – лишь только он способен убить любого бога. Многие столетия знающие люди разыскивали тайник, и только мне одному удалось найти его!

Беда же заключалась в том, что в итоге тайник оказался разграбленным. Так что заветного меча дракона найти так и не пришлось. Раздосадованный этим, я вернулся обратно на съемную квартиру, но уже утром снова отправился к тайнику, надеясь, что мне удастся понять и выяснить, кто побывал в тайнике до меня.

 В тайнике мне удалось отыскать старинные тексты, которые я тут же стал переводить. После долгих кропотливых ночей у меня в руках оказался перевод ритуала по вызову демона подземного царства. Весь ритуал основывался на жертвоприношениях. Змей, как известно, питался грехами и пороками умерших людей, правда, в человеческом мире он предпочитал молодых и здоровых девственников. Это объяснялось тем, что в их крови кипела нерастраченная энергия, такая кровь придавал Змею больше сил.

Ознакомившись с древнем ритуалом, я подумал, что это какой-то бред, но, не смотря на это, отправил тайные тексты и экземпляр перевода в Москву. Там мудрые старейшины должны были быстрее выяснить подлинность этой находки и разобраться что к чему…

Мне неизвестно, где ему удалось найти за такое короткое время девственников, но уже через несколько дней отец позвонил и сказал, что собирается вызвать Змея на бой; велел мне немедленно возвращаться в Москву. Сначала я пытался его отговорить от этой затеи и просил дождаться меня, но он был неумолим. Пророчество выело ему все мозги, и, теперь, он трясся только об одном упоминание о Залазе.

Отец решил, одним махом, покончить с пророчеством и очистить землю от нечисти. Я не стал ему объяснять, что невозможно уничтожить все то, зло за один день, что поражало нашу землю тысячелетия. Проще уничтожить всю жизнь на земле и планету целиком, нежели в одночасье искоренить всех демонов.

В Москву я так и не вернулся: просто не желал участвовать в этой сомнительной черной комедии, да и не верил в то, что им удастся вызвать демона на бой. Это же не сантехника по телефону на дом вызвать…

И, вот теперь, отец звонил мне и просил вернуться. А куда возвращаться? Никогда не был сентиментальным, но встречаться с близкими совсем не хотелось. Я прикрыл глаза – представил себе на минуту выплаканные глаза тетки и сестры: по моей коже пробежался мороз. Лика потерял в этой битве двух сыновей, а Настя одного, да еще и внука. Возвращаться в храм боли, отчаянья и утраты было выше моих сил.

Но больше всего, конечно, я боялся встречи лишь с одним человеком, и этим человеком была Кира…

-Прошу тебя, Кирилл, приезжай домой, - просьба отца вырвала меня из горьких размышлений. Я прочистил горло, которое сильно саднило от нахлынувших на меня чувств, и немного грубовато ответил:

-Нет, не приеду, даже не проси!

-Мне нужна твоя помощь Кирилл! Кире невыносимо плохо, и я не знаю чем ей помочь.

-Действительно? Ну, представь себе, я тоже здесь абсолютно бессилен, - сквозь зубы процедил я. Упоминание о Кире заставило мое сердце биться быстрее, а в горле встал сухой ком, грозивший разодрать глотку в кровь. Глаза тоже загорели, мне с трудом удалось сдержать наворачивающиеся слезы. Бедная девочка потеряла самое ценное в своей жизни. Мне тут же вспомнились ее отчаянные слова, когда она оправдывала своего возлюбленного.

«Я всегда буду его защищать, до последнего вздоха, до последней минуты своей жизни, но никому не позволю отнять его у меня!»

О такой безрассудной любви мне оставалось лишь мечтать…

-Кирилл ты не понял меня. Кира умирает, - сердито взревел в трубку отец – чувствовалось, что у него опускаются руки, но затем все-таки угомонил свой пыл и заговорил чуть мягче: – Она ни пьет, ни ест, она похудела на двадцать килограмм – стала легкой, как перышко. Я не могу смотреть на нее без слез. Она не дает ставить себе капельницы, и лекарства ей почти не помогают. Прошу тебя, Кирилл, приезжай, я же знаю, что ты любишь ее.

Сказав это, отец бросил трубку. Короткие гудки стали доноситься до моего слуха словно издалека. Мое сердце судорожно сжалось в груди…

Стоило только увидеть впервые Киру, как она сразу же поселилась в моем сердце. Я и сейчас помню ее хрупкий и нежный образ…

В тот день мне не хотелось идти на торжественное посвящение, которое отец устроил для Киры. Да и вообще с самого начала я всем сердцем желал чтобы ее никогда не нашли.

Я заочно возненавидел Киру, стоило отцу только почувствовать перерождение новой самки, и мой обычный мир рухну. Отец прожужжал мне все уши, «вынес» все мозги, о предстоящей женитьбе и о моей будущей невесте.

Он отправил на поиски волчицы почти всех хранителей, но я остался. Совсем не жаждал принимать в этом никакого участия. Дух противоречия овладел мной: мысль о предстоящей женитьбе стала для меня ненавистной - омерзительной.

И все же, когда Киру нашли и привезли в Москву, меня одолело любопытство. Я специально отправился в бальный зал, чтобы посмотреть на свою нареченную. Для приветствия Киры собрались две семьи. Повсюду мелькали и блистали разноцветные шелка вечерних нарядов, дорогие украшения.

Весь зал пропитался духами да дорогим парфюмом. Запах стоял невыносимый: другим словом, как зловоние я назвать его не мог. Тем более, что у всех присутствующих был отменный нюх. Не думаю, что меня это волновало больше чем всех, но другие в отличие от меня, беззаботно прибывали в бальном зале, болтали и приветствовали друг друга. Мне же приходилось постоянно прикрывать нос рукой, чтобы не начать чихать.

Вскоре передо мной предстал Денис. Этого парня я знал давно – отличный малый, только вот в этот раз он оказал мне медвежью услугу. Если бы не он, то я бы сейчас не торчал здесь и не ждал появления своей будущей жены. Конечно, на руку Киры имелся еще один претендент Руслан, но почему-то он не казался мен достойным соперником. Правда, сегодня я молил богов, чтобы кузен понравился Кире. Если девушка выберет его, то отец уже ничего не сможет с этим поделать и отстанет от меня со своей навязчивой идеей о женитьбе.

В зале заиграла музыка: родственники и гости немного взбодрились и загалдели, как неугомонные сороки на куче с мусором. Меня стало забавлять это сборище, и я даже улыбнулся, представив, как все разочаруются, увидев новоявленную волчицу. Почему-то я представлял ее себе немыслимо безобразной. Мне очень хотелось, чтобы она была толстой как гиппопотам.

Мне даже пришла в голову идея, встать в центре залы, прямо напротив дверей, из-за которых должна была появиться Кира. Мои глаза с нетерпением смотрели на двери: часы показывали двенадцать, а объект моего веселья еще не появился. «Наверное, испугалась собственного отражения в зеркале и решила не приходить совсем», – злорадно подумал я и меня разобрал безудержный смех…

Но вскоре что-то изменилось в окружающей обстановке: мой слух престал улавливать голоса. Мои глаза по-прежнему смотрели на дверь, на закрытую дверь. И вдруг я услышал восхищенный вздох, он заставил меня резко повернуться. Мой взгляд метнулся к лестнице и замер на верхней ступени. Раздались бурные аплодисменты.

Перед моими глазами предстала сияющая богиня, в свете тысячи огней она казалась нереальной, неземной – словно сама луна спустилась на землю. Мое дыхание участилось, а в горле пересохло, я судорожно сглотнул слюну, чтобы горло перестало саднить.

Мягким облаком она плыла ко мне навстречу: никогда в жизни не видел ничего подобного и прекраснее, чем ее лицо. Мне безумно хотелось подойти к ней и прижаться к ее лилейной коже. Но я не осмелился, мой разум взбунтовался вновь. Я никогда не верил в любовь и уж тем более, никогда не влюблялся. И тому, что сейчас творилось у меня в душе, мне не удавалось найти разумного объяснения. Я с трудом заставил себя оторвать свой взгляд от Киры и быстро как только мог зашагал прочь из залы…

* * *

Таксист с нетерпением прохаживался около машины. Я снял с плеча сумку и сбежал с крыльца. Водитель открыл багажник и помог мне загрузить сумки. Мы сели в машину, направились к аэропорту. Мой взгляд бессмысленно блуждал по белым сугробам и черным стволам деревьев.

Водитель вел машину неторопливо, не смотря на то, что дорога оказалась практически пустой. Стрелки на часах показывали восемь утра. После телефонного звонка отца я поспешил собрать свои вещи, вызвал машину и спустился вниз.

Слова отца удивили меня: не думал, что этот старый лис так хорошо во мне разбирается. Мне почему-то казалось, что если бы мой старик знал о моих чувствах к Кире, то никогда бы не позволил уехать. Итак, выходило, что отец меня знает куда лучше, чем я от него этого ожидал.

После нашей встречи с Кирой не проходило и минуты, чтобы я не думал о ней. Но, не смотря на это, я ничем не выказывал своего отношения, свои чувства умело скрывал от всех. Я перестал ходить в столовую, лишь бы не встречаться с Кирой. И отказался от охоты, на которой девушке предстояло впервые охотиться, хотя отец настаивал на моем присутствии. А потом я сильно жалел, что не отправился со всеми. Мне думалось, что будь я там, то не позволил бы никому похитить Киру и этого странного демона просто бы разорвал на части.

После охоты я стал следить за ней. Никогда не думал, что кого-то можно так сильно ревновать. Рарога Дениса я просто возненавидел – этот похотливый самец при каждом удобном случае лапал Киру. Боясь, что в одночасье сверну ему шею, я перестал следить за Кирой. И, чтобы мои мысли и желания не довели меня до сумасшествия, с головой окунулся в работу.

Наши ученые изобрели прибор, реагирующий на ритм нашего сердца. У семарглов и у рарогов сердце билось немного медленнее, чем у людей и в тепловом спектре мы выглядели не красного цвета, а желтого. Теперь мне приходилось объезжать города и испытывать этот уникальный прибор, разыскивая себе подобных.

Недолгое время меня это занятие отвлекало от мыслей о Кире, но вскоре начались занятия в нашем институте, в котором вот уже три года я преподавал предмет демонологии. Мне было известно абсолютно все про демонов, их повадки, их пристрастия – я, не раздумывая, мог перечислить пантеон любых богов, каких либо живущих или придуманных на нашей планете. Самое забавное лишь заключалось в том, что мне никогда не узнать, что из этого является ложью, а что правдой, даже не смотря на то, что я сам был потомком бога…

Автомобиль бесшумно остановился, распрощавшись с водителем, я поспешил к аэропорту. Холодный ветер стал трепать мое пальто, волосы и шарф. Недавно сделал себе новую стрижку и, теперь, чувствовал себя голым.

Мне удалось купить билет на самолет на утренний рейс, кто-то из пассажиров в последний час отказался от полета. И благодаря этому сейчас я сидел в небольшой столовой и ждал посадки.

Мои руки нервно теребили малюсенькую кофейную ложечку, четыре точно такие же пластмасски лежали на столе. За час с небольшим уговорил пять кружек кофе, хорошо, что кружки были тоже кофейные, а иначе пришлось бы разыскивать уборную. В раздумьях время всегда проносилось мгновенно, и вот уже диктор объявил о посадке на самолет.

На автопилоте я поднялся со стула, подхватил свои сумки и направился к персоналу. Милая девушка улыбалась пассажирам во весь рот, но я не замечал ее радушия. Все мои мысли находились рядом с Кирой. Отец просил помочь ему, но мне ничего не приходило в голову. Я совсем не знал, что скажу Кире, когда приду ее навестить. Смерть возлюбленного это очень большая потеря. Чтобы понимать чувства Киры надо оказаться на ее месте. Но я даже боялся себе представить, что Кира когда-нибудь умрет. Одна только мысль заставляла меня содрогаться от ужаса.

На лбу выступил пот, я вытер его рукавом рубашки и поспешил занять место у иллюминатора. Тут же ко мне подскочила девушка и предложила принести еды и напитки. Я отказался. Самолет взлетал в десять: время завтрака давно миновало, а обеда не наступило. Да и есть, особо не хотелось, кофе все еще булькал в желудке.

Вскоре загудели двигатели самолета; стюардесса попросила проверить пристегнуты ли ремни и предупредила о взлете. Я прикрыл глаза и откинулся на кресло: люблю летать на самолете, особенно, обожаю, момент взлета – самолет разгоняется и давление прижимает тебя к креслу.

Тихий шум турбин укачивал, немного погодя я заснул. Мне снова снилась Кира, такая нежная, желанная, но не моя. Влад умер, но его образ продолжал преследовать меня во сне, в мыслях. Сегодня Кира снова его целовала, я стоял в трех метрах от машины, смотрел на них: сердце обливалось кровью. До боли сжал кулаки; из груди рвался волчий рев. Влад оглянулся, посмотрел на меня черными глазами; за спиной вмиг развернулись крылья, он схватил Киру, громко рассмеялся и взлетел в небо – исчез…

В моих снах Влад всегда забирал у меня Киру. Я знал, что он мертв и, что не стоит бояться этого сна, и все же сны продолжали сниться, преследовать и тревожить меня.

С ненавистью я вспоминал этого демона, а порой винил себя во всем, мне казалось, что все этого могло и не случится. Если бы я не позволил Кире встретиться с ним, то она никогда бы его не полюбила и теперь не страдала от утраты.

Но я прятался от нее, от своих чувств, и сейчас уже ничего невозможно изменить. Хотя судьба все сама расставила на места. Мне не хотелось признаваться в этом даже себе, но я искренне радовался тому, что Влад погиб, и уверен, что когда-нибудь мне еще придется об этом сожалеть.

Нехотя я разлепил глаза, щурясь, посмотрел в иллюминатор: светило яркое солнце, а внизу багровели облака. Стюардесса сообщила о посадке. Через некоторое время самолет затрясло, а затем он плавно сел на посадочную полосу и остановился.

* * *

Митя встретил меня в аэропорту, схватил одну сумку и зашагал к выходу. Обычно всегда приветливый, веселый он сегодня выглядел мрачнее тучи. Митя приходился Ставру правнуком. Могучий бесстрашный семаргл, как и многие другие, погиб на поле боя. Для всей семьи это была большая потеря, что уж говорить о самых близких.

Мы сели в машину, Митя включил на всю громкость магнитолу. Наверное, ему не хотелось разговаривать со мной, бередить еще свежие раны. Меня это немного успокоило, я и сам еще не был готов к разговорам. Мне с трудом удавалось сдержать себя, чтобы не высказать Мити сочувствие по поводу гибели Ставра. У нас в семье было не принято выказывать сочувствие. Так проще и быстрее забыть про все. Эта наша бессмертная жизнь длинная и горькая, любимые люди стареют, умирают – уходят из наших жизней, а мы продолжаем жить дальше, оставляя в сердцах только крупицы памяти о них, да горечь утраты. Многие думают, что бессмертие – это дар, когда-то и я так думал, но потом пришел к выводу, что это все-таки проклятье…

Автомобиль свернул на Беговую улицу и замедлил скорость. Я оторвал свой взгляд от стекла. На дворе стояло десятое декабря, а снег только тротуар припорошил. Никогда не любил зиму в Москве. Другое дело на севере, все кругом чистое, белое, а здесь грязь слякоть – мерзость.

Я вылез из машины, вынул свои вещи и зашагал к дому, не стал ждать, когда мне поможет Митя. На улице практически стемнело, хотя еще не было и пяти часов. Мой взгляд скользнул по темному зданию, по его светящимся окнам и задержался на тринадцатом этаже. Живот скрутило. Мне захотелось немедленно сорваться с места и побежать к Кире. Мы не виделись с ней два месяца, и я сильно соскучился по ней. Не думаю, что она соскучилась по мне хоть чуточку, скорее всего, она вообще не захочет меня видеть. И все же я решил навестить ее сразу, как только избавлюсь от своих сумок и переоденусь.

Двери лифта медленно разъехались, пропустили меня внутрь. Оказавшись в лифте, я поставил на пол сумки и стал расстегивать пальто. Вдруг стало невыносимо жарко, а еще меня немного потрушивало, обычно больной человек чувствует себя так при небольшой температуре.

Панель лифта показывала номера этажей: девятый, десятый. Я машинально нажал на кнопку тринадцатого этажа. Двери вскоре открылись, и я бросился бежать к Кириной комнате. Какая-то неведомая сила тянула туда. У двери немного замешкался, и, заметив, что та чуть открыта, отварил дверь и вошел внутрь.

Мурашки побежали по коже, когда включился свет. Киры нигде не было видно. Кровать вся разобрана. На полу валяется разбитая капельница и покрывало. Я подошел к кровати приподнял подушку. Нет, конечно, я не собирался искать Киру под ней. Просто я давно не видел ее и совсем забыл, как она пахнет. Мои легкие втянули слабый аромат: подушка пахла абрикосовым мылом. Любимый аромат Киры. От нее так всегда пахло. Мои глаза чуть прикрылись, и я сильнее втянул запах ее кожи. Легкая дрожь прошлась по моему телу, я мог бы часами наслаждаться этим великолепным запахом.

Вдруг я услышал, как в ванной капля воды падает и ударяется о воду. В голове мигом пронеслись жуткие мысли. Мне еще не удалось забыть рассказ отца о том, как Кира в первый день чуть не утонула в ванной по своей глупости…

-Нет, - с диким криком я рванулся к ванной комнате. Я не хотел верить, что Кира могла покончить жизнь самоубийством. Отец говорил, что она не хочет жить, что хочет умереть, но мне думалось, что все это он говорил лишь для того, чтобы вернуть меня домой.

Вихрем, я ворвался в ванную комнату. В темноте, ванная, наполненная водой, казалась черным зеркалом. Не раздумывая, я подскочил к ванной. Мои руки нащупали в воде тело, сомнений не было – это была Кира. Я подсунул руки под ее ноги и голову, выдернул из ледяной воды. С нею на руках я выбежал в комнату и осторожно уложил на кровать.

Она лежала бездыханная, мертвецки бледная, почти синяя. Секунду мои глаза смотрели на ее неподвижное тело, меня всего трясло от страха. Я облокотился коленом о постель и стал делать ей массаж сердца и искусственное дыхание. Ее ледяные губы обжигали мой рот. Сердце сжималось от боли: Кира не дышала.

У нее не было пульса, и я не слышал как бьется ее сердце. Я еще сильнее стал давить на грудную клетку, но безрезультатно. Паника охватила меня, я набрал воздуха полные легкие и вдохнул ей в рот. Ничего! Из моей груди вырвался отчаянный вопль.

-Отец! - что есть силы, закричал я. Мой рев должны были услышать все жильцы небоскреба. Я размахнулся и ударь в грудь сжатыми кулаками. Тело Киры вздернулась, изо рта хлынула вода. Я вновь начал давить ей на грудь и вдыхать в рот воздух. Вода вырывалась из ее рта фонтаном. Я остановился, прижался к груди: сердце тихо застучало.

-Дыши Кира, дыши, - шептали мои губы.

В следующую минуту послышался тихий свист. Киру снова вырвало водой, она открыла глаза, часто задышала. Я украдкой вытер рукой слезы и наклонился над ней, погладил ее мокрые волосы. Кира вся задрожала. Мне пришлось разорвать ее пижаму и укрыть одеялом.

Пока Кира молчала, я растирал ей руки и ноги. Она была немыслимо холодной. Моя голова безумно болела: не припомню, чтобы раньше подобное случалось – после перевоплощения никогда ничем не болел. Но думаю, что и у всесильных мира сего имеются свои пределы.

Вскоре в комнату вбежали Константин, Лика, Настя. Прибежали горничные и Лев Тимурович. Сестра всех выгнала, оставила только доктора и отца.

-Что здесь происходит? – возмущенно вскричал отец и посмотрел на меня. Я как раз растирал Кире левую ступню.

-Это, ты, лучше скажи, что здесь творится? – взревел я в ответ. – Вас и на день оставить одних нельзя. То со змеями деретесь, то за девчонкой углядеть не можете.

Мои глаза метнулись к Кире: ее щеки уже порозовели, и она больше не тряслась от холода. Глаза были закрыты, и мне отчетливо слышалось ее тихое, сонное дыхание. «Уснула малышка», - подумал я и покачал головой. Отец говорил, что она сильно похудела, но я не думал что до такой степени. Щеки впали, под глазами темные круги. Руки и ножки что тростиночки.

-Кирилл, она пыталась утопиться? - спросил меня отец, голос его вздрогнул на последнем слове, и я понял, как все это время ему было тяжело видеть, как истязает себя Кира. Мне, наверное, не удалось бы все это выдержать – я бы наложил на себя руки раньше, чем она.

-Да, - усталый вздох вырвался из моей груди, - Она лежала в ванной, когда я нашел ее, и, пожалуйста, отец, объясни мне, почему вы оставили ее одну – вам прекрасно было известно, что она хочет умереть.

-Мы оставили ее буквально на час, она уснула, и мы оставили ее одну отдохнуть. Вот уже неделю у нее не было сил, чтобы поднять голову от подушки. Мы не думали, что она сможет чем-нибудь себе навредить, - оправдывался отец.

-Ты слишком суров с нами Кирилл, - обиженно заговорила Настя, - последнее время мы делали все что могли. Да и Лев утверждает, что наше постоянное присутствие может ей навредить еще сильнее.

-Извините, - опомнился я. У меня совсем вылетело из головы. Кира не единственная, кто недавно потерял самое ценное в своей жизни. Вся семья находилась в трауре. Я только сейчас заметил, что тетка и сестра одеты во все темное, обычно они всегда выглядят ярко и пышно…

-Кирилл, - окликнул меня Лев, - Мне кажется, что Киру лучше отвезти в поликлинику. Там есть все нужное, необходимое оборудование, медикаменты и постоянный персонал, который присмотрит за ней.

-Хорошо, так и сделаем, - согласился я.

Лев подошел к Кире, сделал ей укол успокоительного. Он собрался поднять ее на руки, но мне удалось его опередить. Осторожно завернув Киру в теплое одеяло, я сам поднял ее на руки, крепко прижал к груди и зашагал к двери. Отец открыл дверь, и мы дружной компанией зашагали к лифту.

Мои губы целовали мокрые волосы Киры. Мне еще никогда в жизни не выпадал такой шанс побыть с любимой рядом, держать ее в объятьях и целовать – пусть даже не в губы. И все же, все это я с радостью променял бы на то, чтобы с Кирой никогда ничего подобного не случалось. Я бы отдал все на свети, чтобы вновь в ее глазах горел огонь жизни, на щеках сиял алый румянец, а с губ слетал заразительный смех.

Лифт довез нас до пятого этажа. Лев сопроводил нас к палате, а сам отправился давать распоряжение своему медицинскому персоналу. Я осторожно уложил Киру на кровать и поправил одеяло: пока нес ее, оно сбилось. Вскоре в палату вбежала медсестра. Женщины выгнали меня и отца, им нужно было переодеть пациентку.

Все то время, пока тетка с сестрой возились в палате, мы с отцом ждали в коридоре. Десять минут я стоял и смотрел бессмысленным взглядом на отца, свои глаза он отвел уже давно, наверное, чувствовал себя виноватым. Как же все-таки трудно быть моим отцом. Вожак стаи обязан следить за всем, быть всегда в курсе всех дел. За многие годы он размяк и с каждым годом становился все сентиментальнее, наверное, в принципе, как все старики.

Мне вдруг вспомнилась мама, помню: отец был не в себе от горя, на целый год он исчез, уехал далеко-далеко: никто не знал куда он делся, да и сейчас это остается тайной для всех. Тогда мне было всего лет семь, мной занимались тетка и сестра, и все же мне не хватало матери, я боялся потерять еще и отца. Но отец вернулся, начал объединять всех семарглов в одну большую стаю.

Теперь я понимал, почему отец так переживает за Киру, не только из-за нее самой, ему не хотелось, чтобы мне пришлось пережить все то, что когда-то пережил он сам. Ведь он прекрасно знал мои истинные чувства к Кире…

Из палаты вышла медсестра и разрешила нам зайти. Я вошел первый и сразу подошел к Кире. Она еще спала. До моего слуха доносилось ровное дыхание, от которого по моему телу побежали мурашки. Из-под покрывала выскользнула рука Киры: мне сначала хотелось ее подсунуть обратно под одеяло, но я не смог удержаться: взял ее руку, сжал в своих ладонях.

Ее кожа все еще оставалась холодной, правда, уже не такой как когда я вытащил Киру из ванны. Я обернулся назад и увидел стул. Отец быстро подскочил и поставил стул возле меня, все это время он наблюдал за мной, ему было не трудно понять мои мысли. Затем отец выгнал Настю и Лику из палаты и вышел за ними следом. Мы остались с Кирой вдвоем.

Уложив свой подбородок на кровать, я поднес Кирину руку к своим губам и нежно поцеловал ее пальчики. Пальчики были тоненькие, бледные, почти просвечивались: меня мучила совесть. Во всем была моя вина, надо было послушаться отца раньше и приехать домой. Тогда бы Кира не оказалась в таком плачевном состоянии, я бы просто не позволил ей уморить себя голодом.

-Кирилл, - позвал меня Лев. Я повернул голову к двери. – Мне надо поставить капельницы Кире и сделать успокоительный укол.

-Мне уйти?

-Нет, просто решил узнать твое мнение, нужно это делать или нет, - пожал плечами Лев.

-Что за капельницы?

-Это питательные растворы, для подкормки организма, ну и укол, чтобы Кира подольше поспала и не смогла выдернуть из рук капельницы, - объяснил Лев.

-Делай то, что считаешь нужным – ты же у нас доктор, - усмехнулся я, спрятал Кирину руку под покрывало и отодвинулся от кровати вместе со стулом.

Лев минут десять устанавливал капельницы, после чего сделал укол. После укола Киру стало немного трясти, я жутко испугался и подскочил к кровати, но вскоре ее мышцы расслабились, и все улеглось.

-Что это, черт возьми, за дрянь? – раздраженно воскликнул я, мой жесткий взгляд впился в непроницаемое лицо Льва.

-Тебе лучше не знать! – чуть ухмыляясь, буркнул доктор мне в ответ.

-Позвольте, Лев Тимурович, мне самому решать что лучше, а что нет!

-Это яд, - тихо шепнул Лев. Мои брови метнулись к переносице: мне было прекрасно известно, что ни лекарства, ни яды, да практически ничего не действовало на организм семаргла или действовало, но так незначительно, точно в бочке воды ложку сахара растворить. Лев понял, что его ответ меня не удовлетворил, тяжело вздохнул и добавил:

-Это яд вампиров и оборотней.

-Ты шутишь? – изумился я. – Ей же больно!

-Только первое время, сам видел, сейчас, с Кирой все хорошо. Дело в том, что мы проводили некоторые опыты с ядом и выяснили, что если повысить концентрацию, то этот яд действует на семаргла как снотворное. Организм отключает все функции и все свои силы выбрасывает на борьбу с ядом. Так что, пока кровь не очистится от яда, Кира будет спать.

-Другого ничего придумать не могли? – возмутился я. У меня волосы на голове зашевелились, стоило мне услышать о вампирах. Одно дело, когда тебя кусают, а другое когда в кровь специально вливают яд.

-Да, я подумывал о наркотиках: кокаин, героин – но у них есть придел по дозировке, придельная концентрация не способна вызвать никакого эффекта на наш организм. На себе пробовал – лишь нос зачесался.

-Ты поэтому Киру оставил, чтобы снотворное свое проверить? - уже спокойнее спросил я.

-Да. У Киры очень сильные гены и мне думалось, что разработанное снотворное на яде вампиров не подействует, тогда я решил найти запасной вариант и прогадал.

-Извините меня за резкость, Лев Тимурович, просто я сегодня на нервах, но прошу впредь обходиться без яда.

-Ничего Кирилл, сегодня все на нервах. А про снотворное еще поговорим, сможешь ее заставить питаться самостоятельно, а не через капельницы, тогда и не будет больше никакого яда.

Лев похлопал меня по плечу и вышел вон из палаты. Мои глаза беспокойно метнулись к Кире. Спокойная, неподвижная, бледная – словно из мрамора статуя. Я развернул свой стул и поставил спинкой к кровати, сел на него как на лошадь. Мои руки осторожно высунули ее кисть из-под одеяла, и я снова поднес ее руку к своему лицу, уткнулся носом в мягкую ладошку.

* * *

Меня окружала холодная вода – черная, тягучая, непроглядная. В душе затаился дикий, всепоглощающий страх. Мои глаза уловили слабое оранжевое сияние. Я инстинктивно поплыл к этому свечению и вскоре увидел то, чем было вызвано это свечение. Кира широко раскрытыми горящими глазами смотрел на меня, она улыбалась. Ее тело все быстрее и быстрее погружалось в водяную бездну. Она тонула. Я стремительно плыл следом за ней, но никак не мог догнать. Мои руки тянулись к ее телу, цеплялись за ее одежду, за пальцы, но скользкая ткань все время выскальзывала из моих рук, и Кира продолжала тонуть.

Жуткая паника охватила мой разум, сердце бешено загремело в груди. Перед глазами все потемнело, только слух по-прежнему улавливал стук сердца. Я проснулся и немного рассеянно осмотрел, тускло освещенную, палату: сразу вспомнились события минувших часов. Мой взгляд метнулся к Кире. Глаза ее были закрыты, но она не спала. От разрезов глаз по вискам стекали слезы. Губы поджаты, сдержанное дыхание – все это говорило о смятении ее чувств.

Ее тоненькая ручка чуть дрожала в моих ладонях: Кира не стала убирать руку, боясь разбудить меня – мне подумалось, что ей неприятны мои прикосновения. Я горько усмехнулся и осторожно уложил ее руку под покрывало.

 Мои челюсти сжались: я безумно злился на себя из-за своей растерянности. Мне так и не удалось ничего придумать, чтобы помочь Кире. Я совсем не знал, что ей говорить, если она станет спрашивать меня о чем-то.

-Зачем? – сдерживая рыдания, простонала Кира.

В этом – «Зачем?» слышалось столько боли и горя, словно вся горечь мира сосредоточилось в одном этом стоне. Мне стало не по себе, горло засаднило, а на лбу выступила испарина. Конечно, я сразу понял, что она подразумевала под этим вопросом. Но сказать ей правду я не мог. У меня не имелось на это право: Кира не поймет меня – только не сейчас! Мне нечего было ей сказать и, поэтому, оставалось лишь молчать.

Не дождавшись ответа, Кира чуть поерзала на кровати и широко открыла глаза. Ее голова приподнялась, и наши взгляды встретились.

-Почему вы не дали мне умереть? Зачем вы спасли меня? – спросила Кира, ее голос звучал очень тихо еле слышно, но сердито.

-Ты должна жить! – уклонился я от ответа.

-Зачем? – тихо всхлипнула Кира, и ее голова упала на подушку: бледное лицо исказилось гримасой боли, а тело затряслось от сдерживаемых рыданий.

«Снова это – зачем!» – мысленно рассердился я. Все было бы куда проще, если бы я знал что отвечать. Мне хотелось кричать, о том, что она должна жить только потому, что я люблю ее! Что она должна жить, а иначе я не смогу жить без нее в этом мире! Но я молчал – для нее мои слова и чувства не являлись стоящим аргументом…

Моя рука невольно легла на ее голову, и я стал успокаивающе поглаживать ее волосы. Мне трудно было смотреть на то, как Кира страдает, внутри все переворачивалось, к глазам подступали слезы. Я часто задышал, чтобы утихомирить свое волнение, мне не хотелось, чтобы Кира видела мои слезы – мужчине не свойственно плакать. Кира открыла глаза и минуту смотрела на меня ненавистным взглядом, скинула со своей головы мою руки и отвернулась, поджав под себя ноги.

-Кира, ты должна жить, - мягко уговаривал ее я.

-Влад умер и я вместе с ним. Без него нет больше смысла жить, - рыдая, воскликнула Кира, - Я хочу умереть, а вы не даете.

-Это не выход, - мягко возразил я. Кира повернула ко мне голову. – Ты не думала, что ты никогда не встретишься с ним там, - демонстративно показал я пальцем на потолок.

-Там нет ничего, - огрызнулась Кира.

-Думаю, что тебе бессмысленно лишать себя жизни и возможности на отмщение, – менторским голосом заявил я. У меня в голове возник грандиозная идея, чтобы Киру заставить снова жить, ей надо найти смысл своего существование. А чем – месть не повод для существования?!

-Мне это совсем не нужно, - нерешительно пробормотала Кира и украдкой посмотрела на меня. В ее глазах поселилось сомнение, и именно это мне в данный момент и было нужно.

-Не спиши с выводами – подожди, сначала представь себе, как убийца Влада получает по заслугам, - поучительно предложил я – снова «включил» преподавателя. Со мной, порой, бывало, стоило обзавестись внимательным слушателем, и я начинал вести себя и говорить как учитель.

Кира ничего не ответила, но ее лицо больше не искажалось от боли и горя. Она была немного смущена моими словами. Со смерти Влада прошел всего-навсего месяц – а как говориться – время лечит. И пусть в душе Киры глубокая пропасть, но и она когда-нибудь затянется, просто надо ей чуточку помочь и не дать упасть в эту пропасть самой…

-И, что, ты, предлагаешь? – надтреснутым голосом спросила меня Кира, немного обдумав мои слова.

-Сперва – поставить тебя на ноги! – усмехнулся я.

-А дальше? – мой слух уловил в нетерпеливом вопросе нотки любопытства. Я мысленно ликовал: Кира заинтересовалась моим предложением. И сейчас это было самым главным.

-А что мы будем делать дальше, ты узнаешь, когда наберешь свой прежний вес, - уверенно заявил я и, не оборачиваясь, зашагал к двери. Сегодня для Киры я сделал все что смог, и лучше ее оставить на некоторое время одну, чтобы она все хорошо обдумала. Теперь я был уверен в том, что с помощью жажды мести нам удастся заставить ее жить дальше. А дальше будет видно…

* * *

В коридоре, прямо у самого выхода из медицинского отделения я столкнулся с братом Киры. Сережа выглядел подавленным и вымученным, похудевшим: под глазами темные круги, щеки впали, в данный момент он практически ничем ни отличался от сестры, разница заключалась лишь в росте. Мне показалось, что он немного подрос с последней нашей встречи, сейчас он был выше меня, хотя раньше у нас был один рост – метр девяносто два.

-Здравствуйте Кирилл Константинович, - почему-то шепотом поздоровался со мной Сергей.

-Здравствуй Сергей – дома меня можно называть просто по имени. Не то чувствую себя стариком, – усмехнулся я. Его глаза заметались: видно было, что парень волновался за сестру, и я поспешил его успокоить: - С Кирой все хорошо.

-Да, спасибо, мне уже известно, что произошло. Сегодня ходил в патруль и пропустил все веселье, как обычно, - мрачновато пошутил Сергей, а затем добавил: – Кирилл, спасибо тебе, что спас ее, ведь она – все, что у меня осталось от семьи. Не знаю, как бы я потом жил без нее.

-Не стоит благодарности, теперь мы одна семья и для меня она, что родная, – радушно заявил я и дружески похлопал Сережу по плечу, при этом усиленно гнал из своей головы ненавистные мысли о смерти Киры.

-Она спит?

-Нет, ты можешь ее навестить, уверен, она будет рада видеть тебя, мне кажется, что на некоторое время она перестанет желать себе смерти, - с надеждой предположил я и широкими шагами зашагал к выходу. На моих губах сияла счастливая улыбка.

У лифта я взглянул на часы, следовало еще поговорить с отцом обсудить кое-какие вопросы. Два часа ночи конечно не предел для отца, но на меня внезапно навалилась такая невыносимая усталость, словно я не спал несколько недель кряду. Даже часочек дремы в палате у Киры не помог восстановить силы. И поэтому поход к отцу мне пришлось отложить и отправиться отдыхать: завтра мне нужно было выглядеть в отличной форме, перед Кирой хотелось предстать свежим, отдохнувшим и выбритым – так сказать: «в самом лучшем свете».

Я подошел к двери, ключи торчали из замочной скважины. Мою квартиру прибрали, багаж разложили, на столе стоял поднос с ужином. С величайшим наслаждением мой нос вдыхал в легкие аромат Дарьиной стряпни, в животе тут же заурчало. Как же хорошо вновь оказаться дома, в Москве, в окружении родных и близких. Скинув с себя ботинки, я мигом пошел в душ: быстро побрился, помылся и отправился в спальню, прихватив с собой из зала поднос с едой.

В спальне стояла микроволновая печка, мне пришлось ею обзавестись, когда приехала Кира. Но с завтрашнего дня она больше не понадобится. Сегодня у меня начинается определенно другая жизнь.

Печка трижды пропищала, и я достал тарелку с пловом. Божественная еда стремительно перекочевала с тарелки в пустой желудок. Меня снова потянула в сон. Я убрал пустую тарелку на пол, выключил ночник, откинулся на подушки и живо уснул.

* * *

Утром, ни свет, ни заря, меня разбудил – Linkin Park. Я резко поднялся с подушки: отвык за два месяца от своей прежней жизни и напрочь забыл, что на телевизоре стоял будильник. Включился музыкальный канал. Сегодня к моему удивлению совсем ничего не снилось, и я чувствовал себя бодро, поэтому быстро вылез из постели и протанцевал до ванной комнаты.

Душ взбодрил еще сильнее: меня всего так и распирали радостные эмоции – энергия бурлила в по всему организму. Я в полный голос подпевал Сергею Лазареву и пританцовывал под новый хит Димы Билана. Я вообще очень любил музыку, какой бы она не была, и кто бы ее ни исполнял. В гардеробной комнате, я отыскал джинсы, легкий пуловер, принес их в зал и бросил на диван. Как раз на экране пела Настя Каменски и Потап.

-Ты меня не хочешь, не хочешь, - подпевал я Насте и одновременно пытался натянуть на себя джинсы. Я поскользнулся на пульте и завалился на диван, усмехнулся и допел фразу из песни: - А ты сердце мое не разбивай на куски.

Сидя на диване, я натянул на себя джинсы и снова вскочил на ноги, стал двигаться в такт музыке: мелодия была такая заводная, что невозможно усидеть. Да и вообще сегодня со мной что-то было не так, наверное, я был немного возбужден из-за предстоящей встречи с Кирой.

Вскоре песня кончилась, началась реклама. Я переключил на другой канал, в углу телевизора показалось время: семь утра, а за окном темно, как ночью. Итак, Дарья уже давно встала и приготовила завтрак. Мне пришла в голову идея заскочить на кухню и отнести завтрак Кире.

Я выключил телевизор и вышел из квартиры. Бегом спустился вниз, боясь, что кто-то сможет меня опередить. В столовой в это время было довольно людно. Собрались в основном старшие, студенты обычно не завтракали: у них не хватало на это время из-за московских пробок, они и так всегда опаздывали на занятия в институт.

-Всем привет, - поприветствовал я Павла, Тимура, отца и еще десяток родственников.

-Привет, - почти хором отозвались едоки, немного удивившись моему явлению в столовую.

Отец кивнул головой и уже хотел отложить свою газету в сторону, но я объяснил, что на минутку и шустро прошмыгнул на кухню. Дарья стояла у плиты, держа в руке чайник.

-Привет, дорогая, - поздоровался я с кухаркой и поцеловал ее в мягкую щеку.

-Кирилл, ты ли это? – изумилась старая женщина, чуть не выронив из рук чайник. – Как же я давно тебя не видела, надеюсь, что ты больше не будешь прятаться от меня в своей квартире?

-Никто и не прятался, - усмехнулся я, - работа, хлопоты, понимаешь Дарья?

-Ты меня не обманывай – я все знаю, - угрюмо заявила кухарка, и я поспешил сменить тему, чтобы не нарваться на ненужные и несвоевременные упреки.

-Ты накормишь меня или будешь морить голодом?

-Конечно, - смягчилась Дарья, и на ее губах засияла улыбка, а затем она шустро для своих габаритов засуетилась и стала накладывать завтрак в тарелку.

-Дарья, скажи, Кира уже ела сегодня? – сдерживая свое нетерпение, спросил я кухарку.

-Нет, я как раз Соню послала к ней, узнать, будет ли, она сегодня есть, - вымученно вздохнула Дарья и, поджав нижнюю губу, отвернулась от меня.

-Будет, обещаю, так что собери и ей завтрак, поставь все на один поднос, и я сам все отнесу.

-С огромным удовольствием, - весело воскликнула Дарья и улыбнулась: ее глаза засветились искренней радостью.

С подносом как официант я гордо шагал через столовую, чувствовал себя спортсменом несущим олимпийский огонь через весь город, и предвкушал завтрак с возлюбленной.

-Ты куда собрался? – вопрос отца остановил меня у самого выхода из столовой.

-Пойду Киру кормить, - ответил я и тихо рассмеялся.

-Надеюсь, что ты обойдешься без крайностей, - шутя, предостерег меня отец.

-Какие могут быть крайности, это же тебе ни питательный раствор, по венам свиные отбивные не прогонишь.

-С тебя станица, - поддразнил меня отец, - порой мне кажется, что ты горы свернуть можешь, если тебе это будет угодно.

Я фыркнул и зашагал дальше, в голове как раз нарисовалась картина, как я силком впихиваю в рот Киры свиные отбивные и проталкиваю их круглой картофелиной. Меня разобрал смех, и до пятого этажа все никак не удавалось успокоиться, так что к Кире в палату я ворвался с раздирающий рот улыбкой.

-Привет, - громко поздоровался я с угрюмой Кирой и поставил ей на колени поднос с едой, взял с него свою тарелку и плюхнулся на стул.

-Здравствуйте, - вяло поздоровалась Кира.

-Ешь! – велел я, и сам стал аппетитно закидывать вилкой себе в рот картофель.

-Мне не хочется, - огрызнулась Кира. Моя вилка замерла в воздухе, а глаза метнулись к бледному и худому лицу Киры. Мне тут же захотелось воплотить свои недавние мысли в жизнь. Сегодня она казалась еще худее, чем вчера.

-Тогда, я ухожу и не стану ничего тебе рассказывать, - раздраженно заявил я и поднялся со стула.

-Это не честно, я всю ночь не спала, думала о нашем разговоре, - возмутилась Кира.

-Не честно лишать себя жизни, когда ты даже не знаешь, какую цену за нее заплатила твоя мать, - холодно возразил я.

-А ты знаешь?! – проворчала Кира, ее щеки при этом забавно порозовели.

-Знаю! – признался я, но не стал вдаваться в подробности. Одно время мне хотелось стать врачом. И Лев Тимурович протащил меня по всем хирургическим отделениям, и без родильного отделения тогда не обошлось. Не знаю, для чего он это сделал, то ли проверял мои нервы, то ли издевался, но именно роддом стал для меня последней каплей. Я перехотел становиться врачом и поступил в другой институт.

Кира смущенно опустила голову, а я сел обратно на кресло и напомнил ей про наш вечерний уговор:

-Кира, мы с тобой договорились, поставить тебя на ноги. Как же ты сможешь отомстить Змею, если даже с кровати встать не в силах. Не думаешь же ты, что он приползет к тебе сам и скончается у твоих ног?

Кира резко подняла голову и обожгла меня своим взглядом. Мне казалось, что если бы у нее хватило сил, то она действительно прожгла бы меня своим огненным взором. В ответ на ее гнев я лишь улыбнулся и пожал плечами. Кира поджала губы взяла в руку вилку и стала ковырять картошку и свиную отбивную.

 Я обратно сел на стул, у меня же совсем пропал аппетит: Кира с таким отвращением ковыряла мясо и клала его в рот, что казалось у нее в тарелке лежит не свинина, а тараканы. И все же мне пришлось заставить себя съесть завтрак, не хотелось, чтобы у Киры появился повод отказаться от принесенной мной еды.

-Все! – вымученно воскликнула Кира через некоторое время, приподняла тарелку, показав, что она выполнила часть своего уговора.

-Вот и отлично, а теперь запей все это чаем, - похвалил я ее и убрал почти нетронутую тарелку на маленькую тумбочку. Кира послушно выпила чай, и ее серые глаза снова стали меня любопытно буравить.

-Я уже все съела! – сердито пробормотала Кира и поджала губы.

-Это очень замечательно! – улыбнулся я и поднялся со стула, взял свою тарелку и Кирину и зашагал к выходу.

-Куда вы? – растерянно окликнула меня Кира.

-Как куда, - наиграно изумился я, медленно поворачивая свой корпус, каждое мое движение было спланировано наперед, своим невозмутимым поведением и легким пренебрежением к Кире, я хотел лишь возбудить в ней интерес. – У меня уйма дел, в отличие от некоторых мне надо идти в институт, сегодня у меня лекция на третьем курсе.

-А как же наш уговор? - нахмурилась Кира еще сильнее.

-Какой уговор? - в изумлении приподнял я левую бровь.

-Вы обещали рассказать, что мы будем делать дальше, если я буду, есть, - чуть сдерживая злобу, вскричала Кира. Меня это стало забавлять: в ее неземных глазах загорелись дьявольские огоньки. Все же это было куда лучше, чем безжизненное тело под капельницами.

-Нет, Кира, я обещал рассказать тебе только тогда, когда ты снова станешь похожа на человека, а не на приведение. Так что все в твоих руках: чем быстрее ты придешь в норму, тем быстрее узнаешь, что мы будем делать дальше, – доходчиво объяснил я, специально не говоря ей ничего конкретного.

Кире нечего было возразить против моего заявления, ведь она прекрасно помнила наш разговор. Да и я не собирался ей уступать, пока она не станет прежней Кирой, которую я увидел и полюбил, она не сможет добиться от меня ни единого слова. Конечно, моя любовь к ней не стала меньше из-за того что Кира выглядела как суповой набор, но видеть ее в таком раздавленном состоянии я не мог: мое сердце каждый раз обливалось кровью. Да и честно признаться сам еще ничего не придумал.

Глава 2

Еще целых три дня Лев Тимурович продержал Киру в палате своей мини поликлиники. Все эти дни я постоянно навещал ее и следил за тем, чтобы она хорошо питалась. Ей удалось за пол недели набрать пять килограмм, после чего Киру под мою расписку отпустили домой. Как хорошо, что все находится в одном здании, и дом, и больница, и работа, и столовая. Мы зашли с Кирой в лифт и с пятого этажа поднялись на тринадцатый. Кира по-прежнему выглядела очень подавленной, я уже и забыл, как выглядит ее улыбка и искрятся глаза.

Проводив Киру до двери ее квартиры, я немного задержался, не знал как вести себя дальше, и вообще будет ли Кира рада видеть меня своим гостем. Кира тоже молчала, она склонила голову чуть набок, отросшие за лето и осень волосы, скрыли лицо, и я не мог понять, какие чувства обуревают ее в данный момент. Неловкость момента окончательно меня вымучила, и я тихо сказал:

-Я пойду, необходимо помочь отцу.

-Да, - чуть качнула головой Кира, а затем подняла свою голову и посмотрела на меня немного напугано и чуть слышно спросила: - Мы еще увидимся, сегодня.

-Наверное, - пожал я плечами: в последнее время не хотелось ничего загадывать заранее. – Если не получится, то увидимся в институте. – Кира нахмурилась, и я немного холодновато спросил: – Ты же собираешься идти в институт?

-Да, да, конечно! – немного неуверенно ответила Кира и заторопилась уйти.

-До встречи, - мягко попрощался я и зашагал к лифту. Лифт остановился, но я не стал уезжать. Двери закрылись, и лифт поехал дальше бороздить лифтовую шахту небоскреба.

До моего слуха тут же донеслось отчаянное рыдание Киры. Чуть позже послышался громкий грохот мебели, битого стекла. Я прекрасно слышал, как душевная боль вырывалась тихими стонами из ее груди. Вскоре грохот утих; послышалось, как Кира завалилась на кровать. Я медленно разжал свои кулаки и посмотрел на закрытую дверь, каким образом я очутился у нее, оставалось загадкой. С трудом удалось удержать себя, чтобы не вломится к ней в квартиру и не стать успокаивать и жалеть ее. Все это только бы усложнило наши отношения, а быть может и разрушило. Сейчас Кире лучше всего было побыть одной, выпустить свою боль наружу.

Развернувшись на каблуках, я тихо почти беззвучно зашагал к лестнице и поднялся к себе в квартиру. Через два часа предстояло идти патрулировать город: хотелось чуть передохнуть, ведь с утра у меня была намечена лекция в институте.

Будильник разбудил в половину третьего ночи. Надев свою форму, я отправился вниз на первый этаж. После битвы, диспетчерскому центру пришлось немного изменить график и маршруты патрулей, некоторые места пришлось вообще оставить без наблюдения. Хранители нашей семьи могли обеспечить защиту пока только московской область, хотя раньше мы умудрялись патрулировать еще и прилегающие области: Калужскую, Волгоградскую, Тульскую. В основном этим занимались рароги, им было куда проще преодолевать огромные расстояния, нежели семарглам…

Оказавшись на первом этаже, я достал ключ, открыл дверь служебного коридора. Из глубины комнат послышались голоса и тихий смех. Дверь в диспетчерский центр, где у нас располагались все компьютеры и навигационные станции, была приоткрыта. Издалека слышался голос отца и Арсения – моего старшего брата. Я неторопливо вошел внутрь и увидел еще одного человека.

-Кирилл! – радостно воскликнул Андрей и бросился ко мне навстречу, обнял меня своими медвежьими ручищами и похлопал по спине. – Как же все-таки мы давно с тобой не виделись, дружище!

-Это точно, - прохрипел я: старый друг детства сжал меня так крепко, что заскрипели все кости на моем теле, и я уже был готов выплюнуть свой желудок на пол.

С Андреем мы не виделись целый год, он приходился Тимуру внуком, а Льву Тимуровичу сыном, на целый год он уезжал в Лондон на практику. Как и отец, Андрей был доктором, в отличие от меня, он ничуть не боялся ни смерти, ни крови, ни родовых отделений и поступил в медицинский институт, а теперь защищал ординатуру. Андрей был моим ровесником и, не смотря на то, что его мать была женщиной, он был очень сильным и огромным: два метра роста и килограмм сто двадцать живого веса.

-Как дела Кирюша? – усмехнулся Андрей и наконец-таки разжал свои железные объятия, подал свою руку для пожатия. Так меня называла только мама, няня да Андрей – привычка с детства.

-Все отлично, - уклончиво ответил я, и мой рот непроизвольно растянулся в улыбке. Возвращение старого друга меня очень обрадовало. По сути, я был замкнутым человеком, и близких друзей кроме Андрея у меня вообще не имелось, даже с братьями у нас никогда не было таких доверительных и открытых отношений как с Андреем. Все они были старше меня на много-много лет, а некоторые и столетий, да и родными мы с ними были всего на половину – матери у нас были разные.

-А брат говорит, что ты тут не скучал и девушку себе нашел?! – громко рассмеялся Андрей и хлопнул меня по плечу, я чуть согнулся от его удара. – Ну, давай рассказывай – это определенно какая-нибудь Анжелика или Кристина, ты же у нас любишь экзотику.

Мой взгляд недовольно прошелся по лицам отца и брата. Арсений усмехнулся и отвернулся к компьютерным мониторам. Отец иронично поджал губы, тихо хмыкнул и зашагал к выходу, правда, напоследок все-таки подбавил масла в огонь:

-Кирилл, как там поживает наша Кира?

-Все отлично, она снова разнесла всю комнату в хлам, так что тебе опять придется раскошелиться, - сердито огрызнулся я: никогда не любил когда кто-нибудь лез в мои дела, и тем более в мою жизнь.

-Ничего, - съязвил отец, - это приятные хлопоты, мне для Кирочки ничего не жалко – пусть тешиться моя хорошая.

Я закатил свои глаза к потолку, отца ничем не пронять. Он и без этого боготворил ее, а после того как она спасла ему жизнь, стал совсем ручным пуделем. Меня это немного угнетало, а если честно признаться то я сильно ревновал Киру даже к своему отцу, так как к нему она относилась лучше, чем ко мне и еще она его любила. Меня же она терпеть не могла, и от этого мои шансы на ее завоевание ровнялись нулю.

-Кира! – весело воскликнул Андрей, и на мое плечо опустилась его тяжелая рука, я инстинктивно сжался, ожидая очередного дружеского похлопывания. Хлопать меня он не стал, лишь сжал плечо и дружески поддразнил:– Ты никогда не отступаешь от своих принципов, друг! Это тоже очень экзотическое имя. Когда ты нас познакомишь?

-Ты пойдешь со мной в патруль? – сходу перевел я разговор на другую тему. Время и так поджимало: не хотелось опаздывать сегодня в институт на лекции, а периметр патрулируемого участка с нынешних пор увеличился вдвое, и я не знал, успею ли его весь обследовать.

-А ты расскажешь мне о Кире? – вопросом на вопрос ответил друг.

-Расскажу, - пообещал я другу и зашагал к диспетчеру.

Назар приходился Захару сыном, еще одного нашего старейшины, он, как и Андрей, был полукровкой, хотя тоже был очень крепким и сильным хранителем, но в свои триста лет уже выглядел как мой отец. Та же участь ждала и Андрея – их «век» в отличие от истинных семарглов был короток. Именно поэтому для семьи были важны волчицы.

-Назар Захарович, - обратился я к диспетчеру. – Отзовите Севлада и Юлиана, сегодня со мной в патруль пойдет Андрей.

Назар бросил свой немного недовольный взгляд и кивнул головой. Из-за моей прихоти ему снова придется переделывать весь график, но, ни смотря на свое неудовольствие, он никогда не станет возражать по поводу моего решения. Истинные семарглы в нашей семье были, что офицеры в армии, для других семарглов наша воля, что приказ для рядового. Даже если я сейчас прикажу своему другу раздеться догола и пробежаться по Беговой улице, он выполнит мой приказ...

-Ну что идем, - нетерпеливо окликнул меня друг, и я прекрасно понимал, в чем заключается его нетерпение. Уверен, Андрею отец и Арсений все уши прожужжали о Кире. Как же тут не проснутся любопытству – красавица волчица. Я на миг прикрыл глаза, и передо мной появилось любимое лицо: ее серые пепельные глаза возбужденно блестели; ее красные сочные губы так и манили их отведать, а когда она улыбалась, мое сердце то тихо вздрагивало в груди, то замирало…

-Ну, так что? Мы идем или нет.

Я небрежно тряхнул головой, отгоняя от себя видения, и напомнил другу:

-Ты форму хоть одень!

-Так сойдет, - отмахнулся Андрей, обхватил меня своей громадной ручищей за шею, и мы зашагали к гаражу.

Подземный гараж нашего небоскреба состоял из пяти ярусов, там имелось небольшое служебное помещение, где находилось обмундирование постовых и патрульных, а все остальное отводилось под стояночные места для автомобилей членов семьи и служебного транспорта. В небольшом закутке мы свернули к каптерке. Я своим ключом-картой открыл дверь, и мы прошли внутрь. В небольшом помещении с многочисленными полками сидел дежурный. Кивком головы он поприветствовал нас и чуть слышно, почти одними губами, спросил:

-Хранитель никогда не дремлет?

-Огонь в груди мешает ему спать? – в такт ответил я парню, и тот протянул мне монетку. Я взял в руку замысловатый ключ и прошел в следующее помещение, где находились вещевые шкафчики. Андрей остался снаружи: без своего ключа в каптерку заходить было нельзя. Не смотря на то, что в своей семье все друг друга знали в лицо, мы продолжали блюсти заведенные обычаи, ну а пароль служил мерой предосторожности. Этот же пароль был первой строчкой из старинной баллады, которая дошла до нас благодаря моему деду.

Когда я был совсем маленьким, он часто пел мне ее, и я знал балладу наизусть, но сейчас помнил лишь первый куплет:

«Хранитель никогда не дремлет: огонь в груди мешает ему спать.

И даже на краю вселенной, его никто не сможет обуздать!

Огонь в груди зажгли нам сами боги, и жажду к свету «темным» не унять!

Мы истребим отродье злого бога, мы присланы живых в мир охранять!»

Сердце чуть защемило в груди: вспомнился дед. Он был немного старше отца лет на пятьдесят. Мы постоянно с ним были вместе. В детстве я любил его больше чем отца, и, когда его не стало, то очень на него обиделся. Сейчас мои обиды казались смешными – детскими.

Помню: пообещал, что никогда не буду ходить к нему на могилу и, что порву все его фотографии. Я так и сделал, а потом сильно жалел и две ночи со слезами на глазах клеил фотографии, ведь порвал их на мелкие кусочки. Самое ужасное во всем нашем существовании это то, что мы бессмертны, и все горести и утраты мы будем нести с собой всю долгую жизнь. Только в отличие от людей: за долгие столетия на наши души выпадает больше утрат и потерь, обычному человеку, наверное, столько не вытерпеть…

Я прижал круглый ключ к своему шкафчику: электронный замок издал тихий свист и дверь отворилась. Из шкафчика достал: бушлат и ватники, кирзовые сапоги и автомат. А еще прихватил пистолет для Андрея, хотя для «темных» это что детский водный пистолет. Эти черти боялись больше всего огня, но патрулировать улицы с огнеметами мы не могли.

Шустро облачившись в обмундирование и перекинув через плечо автомат, я вышел к Андрею, и мы вместе отправились к стоянке служебного транспорта. Сегодня мы выбрали «Ниву» - русский агрегат, на фоне новеньких иномарок выглядел очень жутко, тем более что и качеством не отличался. Но нам ничего не оставалось делать: для конспирации отечественный «автопром» подходил куда лучше, чем иномарки.

-Может, лучше на моей машине поедем? - скривился Андрей и чуть задержался у машины.

-Нет, твой Феррари уж точно не подойдет, прости, но люди не поймут – завтра же впечатлительные граждане отправятся пополнять ряды ППС.

-Да, это точно, - согласился со мной друг. И громко рассмеялся.

Машина завелась с пол-оборота, разогревать ее я не стал и сразу поехал: мы и так чересчур запозднились. Сегодня нам предстояло патрулировать Дзержинский район. Туда же входила и вся территория нашего семейного института. Так что машину мы оставили на парковке учебного заведения.

Я вышел из машины и немного поежился холодный ветер обжог лицо. На улице было десять градусов мороза эта небольшая температура, но из-за повышенной сырости, которая всегда была в городах, холод ощущался сильнее. Андрей тоже вылез из машины, при этом громко захлопнул дверь. Я бросил на него сердитый взгляд, и друг виновато пожал плечами.

Покинув территорию института, мы разделились чтобы быстрей обследовать заданный нами квадрат. Встретились мы с Андреем у станции метро Шипиловская. На улице было в это время почти безлюдно: изредка, где встречались случайные прохожие да слегка подвыпившие подростки.

-Ну, что у тебя? – окликнул я друга.

-Да так, ничего – все тихо, правда, кое-что показалось мне странным, - немного озадаченно пробормотал Андрей.

-Что именно? – потребовал я от друга объяснений. В связи с недавними событиями для нас каждая мелочь была важной.

-К югу от института, показалось, что я видел волков.

-Каких волков? – насторожился я. Определенно это были не оборотни, если бы это было так, то Андрей сказал, что видел оборотней.

-Каких-каких! Наших! И еще почувствовал присутствие рарогов. Не знаю, может быть, у них проходили занятия на полигоне – я не принюхивался. Мне тогда это показалось нормальным. Ведь я давно уже никого не видел из них…

-Пойдем, покажешь, где видел их, - попросил я друга, и мы зашагали к институту. Все это определенно выглядело необычно - странно.

В районе института после занятий обычно оставались только преподаватели, ну и смена диспетчерского центра института. В этот миг перед нами выбежала женщина, она бросила на нас испуганный взгляд и продолжила бежать дальше, через дорогу, через всю проезжую часть, к ее удаче, та была практически пустой. Следом за ней бросились бежать мужчины, они тоже выскочили из подворотни. Искоса бросив на нас взгляды и помчались дальше.

До моего слуха отчетливо доносился грохот, бешено колотящегося, сердца девушки. Мои глаза снова метнулись к ее фигуре. Девушка обернулась и, увидев мчащихся за ней мужчин, ускорила свой шаг. Сомнений, что девушка убегает именно от этих мужчин, не было. Не раздумывая, я бросился к девушке: один из бугаев почти догнал ее и вцепился рукой в сумку. Как молния я пересек проезжую часть и оказался между девушкой и мужчиной.

-Отпусти девушку! – угрожающе прошипел я. У девушки уже началась истерика, и она тихо всхлипывала, а еще она дрожала, не знаю от чего больше, толи от холода, толи от страха.

-Проваливай, пока я тебе все ребра не переломал, - зло воскликнул он и опалил меня ненавистным взглядом. Рядом с ним стоял его товарищ и мне кажется, что именно из-за него он чувствовал себя так уверенно.

-Скорее ты руки себе переломаешь, - фыркнул я и ловко вывернул его запястье, ему же за спину. Мужчина взвыл и принялся ругаться матом, его товарищ бросился на меня с ножом, но Андрей вовремя отвесил ему увесистую оплеуху, и тот ничком завалился на тротуар. Девушка тихо взвизгнула и присела на корточки, голову прикрыла руками. Вся эта картина заставила меня горько усмехнуться. Только в нашей стране человек мог бояться того, кто его спас. Недаром юмористы сочиняют об этом столько анекдотов.

Я выдернул из рук хулигана маленькую сумочку и подсунул ее девушке под нос. Та оторопело на меня посмотрела, осторожно взяла в руки свою сумку и выпрямилась.

-Спасибо, - охрипшим от испуга голосом поблагодарила нас девушка, - Ну, я пойду?

-Нет, - мягко ответил я и залез в карман, достал телефон. Набрал номер диспетчерского центра и велел Назару вызвать к метро Красногвардейская наряд полиции. Диспетчер принял сигнал и отключился.

-Кирилл, зачем тебе все это? – немного раздраженно спросил Андрей. В этот момент он сидел на корточках и выворачивал руки другому мужчине. – Сейчас нам придется ехать в полицейский участок, давать показания, подписывать рапорта. Это волокита затянется на неопределенное время.

-Да, да, - тихо пискнула девушка, и мои сердитые глаза метнулись к ее лицу. – Мне тоже все это не к чему. Мне не хочется ехать в полицию, я хочу домой.

-Но без твоих показаний этих подонков никто не сможет привлечь к ответственности, - сдерживая ярость, как можно мягче объяснил я.

-Их и с показаниями никто не привлечет к ответственности, - запальчиво возразила девушка, и ее испуганный взгляд метнулся к двум скрученным мужчинам. – Давайте их отпустим и отправимся по домам.

-Ага! давайте нас отпустим, - хрипло прокричал второй мужчина, которого удерживал Андрей.

-Молчи, зараза! – приказал Андрей своему подопечному и мокнул его лицом в мягкий сугроб. – Еще успеешь наговориться – у полиции работа такая – допрашивать. Им за это деньги платят, чтоб, таких как ты, подонков выслушивать.

-Но у меня действительно нет времени сидеть в полиции, - растерянно заявила девушка.

-Тогда, объясни мне, зачем мы тебе сейчас помогали, надо было просто пройти мимо? - горько усмехнулся я и чуть ослабил свою хватку: мужчина, которого я удерживал, почувствовал это и стал вырываться. Девушка испуганно шарахнулась назад. Ее реакция меня не удивила, бездушные человечки всегда думали только о своей жизни, хотя не всегда было так…

Я вновь вывернул грабителю руку и поддал ногой под колено, чтоб тот перестал дергаться и угомонился, а затем сквозь зубы обратился к девушке:

-Теперь с тобой все хорошо, и я не удивлюсь тому, что ты очень была рада, что тебе пришли на выручку. Но прежде чем что-то решить, представь себе другую картину. Если мы отпустим этих грабителей сейчас, то они снова начнут заниматься грабежами. Поверь, настанет момент, когда они перейдут черту, начнут убивать и насиловать. И вот такая же, как ты, обычная девушка будет возвращаться вечером домой, и грабители на нее нападут, но нас поблизости не окажется. Ты представляешь, что они могут с ней сделать?

-Нет, - тихо крякнула девушка, ее глаза чуть округлились, а лоб прочертили три морщинки. Мне понравилась реакция девушки, и я хотел верить, что не без толку здесь распинался.

Вскоре к тротуару подъехала патрульная машина. Полицейские без особого удовольствия выбрались из «уазика» демонстративно ежась от холода. Увидев в моих руках автомат, сразу навели на меня свои орудия.

-Опустите оружие! – велел мне один из полицейских.

            Медленно как только мог я опустил автомат на землю, но руку преступника не отпусти.

-Предъявите ваши документы, и разрешение на оружие.
-Вот, - протянул я полицейскому удостоверение частного охранного агентства. – Я являюсь сотрудником охраны. Мы выезжали на ложный вызов и тут случайно наткнулись на этих негодяев. Они пристали к девушке.

Полицейский внимательно ознакомился с удостоверением и вернул мне его обратно. Вкратце я рассказал сотрудникам полиции о случившемся происшествии. После чего они одели преступникам наручники и посадили в машину. Через десять минут мы все оказались в отделении УВД Дзержинского района. Дежурный следователь предпочел опросить сначала непосредственного пострадавшего. И теперь мы с Андреем сидели в коридоре и ждали своей очереди.

-Что вы делали в четыре утра на улице? – немного безразлично спросил следователь девушку. Мне тоже было любопытно узнать ответ на этот вопрос. Мой острый слух улавливал каждый звук, доносившейся, из кабинета следователя. Я даже мог слышать, как девушка нервно постукивает ноготками по деревянной поверхности стола.

-Я шла домой! – возмущенно ответила девушка.

-Почему так поздно? Вам же не десять лет и вы прекрасно осведомлены, что по ночам опасно ходить по городу, тем более в одиночестве. Да и, в конце концов, можно было вызвать такси.

-На такси денег не нашлось. И поверьте, если бы у меня был выбор, то я домой поехала утром, - тон девушки стал еще раздражительнее.

-И все же, почему вы, зная как опасно на улице, так поздно отправились домой, тем более, что даже метро и общественный транспорт в это время еще не работает?

-Я же говорю, у меня не было выбора. Вечером я поругалась со своим женихом, с которым до нынешнего момента жила в одной квартире. Он выгнал меня из дома. Сначала я хотела позвонить родителям, но их не оказалось на месте. Тогда я решила в подъезде дождаться пяти утра и отправиться в метро.

-Почему не дождались? – перебил девушку следователь.

Я повернулся к Андрею, тот тоже с любопытством вслушивался в разговор, доносившийся, из-за двери кабинета.

-Квартира моего парня находиться на шестом этаже. Я спокойно сидела на ступенях пятого этажа и дожидалась утра, когда с верхнего этажа послышались тихие мужские голоса. Мне стало страшно, и я спряталась за трубу мусоропровода. Но мужчины так и не спустились, из чего я сделала вывод, что они ушли. Тогда я выбралась из-за трубы. В этот момент у меня из рук выпала сумка, а на ней железная пряжка громко ударилась об бетонный пол. Тут же сверху послышались торопливые шаги. Ну, я испугалась и бросилась бежать вниз.

На крыльце дома одному удалось меня нагнать, но тот поскользнулся на льду и выпустил мою куртку. Мне удалось вырваться, и я побежала на проспект, надеясь, что случайный прохожий спугнет их, и они перестанут меня преследовать.

-Видимо, ваши надежды не оправдались?! – иронично пробормотал следователь. И что-то записал на бумаге. Во время всего допроса он постоянно что-то записывал, мне было хорошо слышно, как шариковая ручка катается по бумаге.

-Почему же? – хмыкнула девушка. – Ведь мне все-таки помогли.

-Да, это точно! Если бы эти мужчины не оказались на вашем пути, то в сводках нашего района, появился бы еще один труп! – сурово заявил следователь, а затем стал лазить по ящикам своего стола.

-Вы так думаете? – ужаснулась девушка.

-Не сомневаюсь, - заверил девушку полицейский и уже менее уверенно добавил, - До вашего звонка, нам позвонили в отделение и сообщили, что именно в вашем доме было совершено проникновение в квартиру. Думаю, что нападение на вас и это связанно. Вы, сами того не желая, спугнули воришек. Уверен, если бы вы не нашумели в подъезде, то вас вообще никто не стал преследовать. Воры подумали, что вы их засекли и решили избавиться от свидетеля.

Еще где-то с получаса следователь допрашивал девушку, заостряя свое внимание на каждой детали.

-Ну, и дотошный, - проворчал Андрей. Я искоса посмотрел на него и усмехнулся. – Надеюсь, что нас он не станет так дотошно расспрашивать. Не люблю всю эту пустую болтовню.

-Я тоже на это надеюсь, - согласился я с другом и взглянул на часы. Через полтора часа начинались занятия в институте, и мне очень не хотелось их пропустить. Занятие должно было проходить у первокурсников.

-Впредь, будьте осторожны! - предостерег девушку следователь, когда девушка стала выходить из кабинета.

-Постараюсь, - пообещала она в ответ, и ее взгляд задержался на нас: минуту она смотрела прямо на меня, а затем сделала глубокий вдох и быстро забормотала: - Большое вам спасибо за то, что выручили меня.

-Пожалуйста, - коротко кивнул я головой, хотя мне тоже хотелось прочитать ей целую лекцию об опасностях, таящихся на наших улицах, и попросить ее быть впредь боле осмотрительней при выборе женихов, которые посреди ночи выгоняют своих подруг.

Следователь из кабинета громко прокричал наши с Андреем имена, и нам пришлось войти в кабинет. Когда в десятый раз я повторил, то, что уже рассказала девушка, у меня иссякло терпение. На помощь к следователю пришел участковый, с которым мы были отлично знакомы. Он случайно заскочил в кабинет дежурного следователя и, когда заметил меня, то радостно поздоровался.

-Здравствуйте Кирилл Константинович.

-Доброе утро Олег Петрович, - устало поздоровался я.

-Неужели это вы обезвредили этих воров? – изумился участковый. И я понимал его изумление. Ведь для него я всего-навсего был молодым, на первый взгляд, хлипким учителем истории, хотя, когда его взгляд обратился к Андрею, то его изумление пропало тут же.

-Это мой друг доктор Андрей Львович, - осмотрительно представил я Андрея. Знание человеческого статуса, помогало людям делать быстрые выводы и чаще всего хорошие.

-Приятно познакомиться, - признался участковый и протянул Андрею руку для дружеского рукопожатия.

-Давно сидите? – усмехнулся Олег Петрович и посмотрел на следователя.

Все это время следователь с легким недоумением наблюдал за нашей дружеской беседой.

-Достаточно, - сухо ответил я и тоже посмотрел на следователя, который уже начинал меня раздражать.

-Виктор Федорович, кончай их мучить, это добропорядочные граждане и очень занятые люди. Я могу поручиться за них, так что заканчивай свой допрос.

-Я уже закончил, - буркнул Виктор Петрович и, поднявшись из-за стола, собрал в стопку бланки допроса, и, постучав ими о стол, сообщил нам: - Допрос закончен, вы можете быть свободны, но если нам потребуются еще сведения, то вас вызовут по повестке.

-До свидания, - попрощались одновременно мы с Андреем с Полицейскими, и вышли из кабинета.

-Чего это ты с ними так любезен? – тихо процедил следователь, когда дверь за нами закрылась.

-Кирилл Константинович хороший молодой человек и к тому же его отец очень богатый и влиятельный, они вместе оказывают спонсорскую поддержку нашему интернату, а недавно открыли бесплатный, юношеский, спортивный клуб для детей и подростков. У меня нет причин с ним любезничать, просто я действительно уважаю его, так как из-за его помощи на моем участке сократилась детская преступность вдвое.

Заявления участкового меня смутило, хотя благотворительностью занимался не только я и отец, вся наша семья старалась по возможности помогать детям. Лика и Настя, например, организовали денежный фонд для поддержки умственно-отсталых детей и детей-инвалидов, они каждую неделю проводили всевозможные конкурсы по детским домам и интернатам. Лев Тимурович и Андрей, в клиниках, в которых работали, совмещая свою необычную жизнь, проводили детские бесплатные операции. Каждый из нашей семьи старался внести свою лепту в помощь людям, и все же между собой мы старались не затрагивать этой болезненной темы. Мы сочувствовали людям – ведь в отличие от них мы не были подвержены никаким болезням и неизлечимым заболеваниям, даже те болезни, которые мы успевали получить до перерождения – в итоге излечивались…

В институт я приехал с не большим опозданием. Андрей отправился домой на метро отсыпаться. В своем кабинете я быстренько переоделся и отправился на лекцию. Мне не терпелось увидеть Киру, правда у меня были сомнения в том, что она придет сегодня в институт. Я открыл дверь в аудиторию и, не спеша, зашел. Шумно галдевшие студенты бросились врассыпную и, когда я подошел к своему столу, мигом расселись по своим местам.

Мои глаза метнулись к первой парте, где обычно сидела Кира: на месте ее не было, но знакомый сладкий, абрикосовый аромат, смешанный с запахом ее тела, тут же ударил в нос. Я вскользь окинул всех присутствующих и с трудом сдержал вздох облегчения, когда увидел Киру вместе с братом на самом последнем ряду. Мое сердце бешено заколотилось…

-Доброе утро, - поздоровался я и повернулся лицом к экрану, чтобы скрыть от всех свою счастливую улыбку; схватил пульт и включил экран. – Сегодня мы познакомимся с пантеоном древнеславянских богов.

Я наклонился к своему портфелю и достал из бокового кармана диск со слайдами, вставил его в дисковод и загрузил программу. Мое волнение немного улеглось, но сдерживать улыбку по-прежнему было трудно. Радовал тот факт, что Кира вновь пытается жить нормальной жизнью. Это вселяло в меня маленькие надежды о нашем совместном будущем. Нет! конечно я не питал никаких иллюзий и не считал, что Кира сможет полюбить меня. Я просто об этом мечтал и надеялся. Хотя еще очень был далек от этого момента, а иногда думал, что Кира вообще меня никогда не полюбит – эти мысли всеми силами пытался гнать от себя.

Мне приятней было представлять ее в своих объятьях, ловить на себе ее восторженные взгляды… даже сейчас я не знал, как Кира ко мне относится, а еще недавно я был уверен в том, что она меня терпеть не может. Чего только стоил ее ненавистный взгляд в последнюю нашу встречу перед моим уездом в Кемерово. Тогда я заставил ее плакать, и от этого было еще горче на душе. Нет, больше этого никогда не повториться – Кира никогда больше не станет плакать из-за меня…

Мои глаза невольно взглянули на Киру: она с любопытством смотрела на экран и ждала продолжения. Мой взгляд скользнул по ее отросшим волосам, по серым сияющим глазам, скользнул к алым губам, я отчетливо слышал ее размеренное дыхание. В горле все пересохло, а в голове рисовались мои невероятные фантазии.

Кто-то из студентов кашлянул, я тряхнул головой, надеясь, что это было всего случайностью, а не тонким намеком на то, что мне следует продолжить урок. Присутствие Киры всегда меня волновало и заставляло рисовать в голове немыслимые образы. И чтобы впредь не становится объектом ненужных разговоров и мыслей, я заставил себя больше не смотреть на Киру.

-Древние славяне считали, что сначала был всего один бог – Всевышний, - чуть нараспев начал я рассказывать тему сегодняшнего занятия. – Он создал мир и Рода – бога отца всех последующих богов, которым поклонялись наши предки. Бог Род родил, а если быть точнее то создал таких богов как Сварог – небесного бога, Велеса – бога земледелия, бога смерти, его еще принято считать Чернобогом и одна из его ипостаси и есть Змей. Также сыном Рода был Хорос – бог солнца и Стрибог – верховный царь ветров. Спустя столетия эти боги стали забываться людьми и на их смену пришли их дети и потомки. К ним мы относим великих богов Сварожичей – детей бога неба: Даждьбог – бог солнца, Пирун – бог грома, Семаргл – бог огня и огненных стихий, Марена – богиня зимы, холода. У Сварога были и менее известные дети как Азовица, Лель, Леля, Жива и много других детей, отвечающих за незначительные явления природы, оказывающие влияния на человеческие жизни. Так же люди поклонялись и другим богам, которые отвечали за их личностные отношения: любовь, ненависть, ревность, нежность – у всего имелся, покровительствующий то или иное событие, бог или богиня.

Бог ветров с богиней Немизой подарили людям четырех сыновей: Подага, Погода, Позвизда и Провея – эти маленькие божки отвечали за стихии ветров. Мокошь – богиня земли, мать всего живого, со своим супругом Велесом произвели на свет сына – Ярило – бога весеннего солнца. До сих пор, нет точных мнений о его истиной принадлежности к добру или к злу. Это яростный бог, мог творить, как добро, так и зло, в принципе, как и все другие боги славян. Именно поэтому у славян боги никогда не разделялись на добрых и злых…

Я ненадолго замолчал и повернулся к экрану: слайд за слайдом сменялись изображения богов. Мне всегда было интересно, правда ли то, что я сейчас объясняю студентам или нет. На этот вопрос мне никто никогда не даст ответ, меня всегда это очень интересовало, и именно поэтому я поступил в институт МИФЛИ - Московский институт истории, философии и литературы.

Мои глаза снова метнулись к Кире, хотя я с трудом боролся с желанием на нее посмотреть. Ее глаза с восторгом рассматривали слайды. Да и вообще все студенты всегда с огромным интересом слушали мои лекции. Это и не удивительно, ведь наша жизнь была связана со всеми этими легендами и богами. Невероятное и необъяснимое – всегда вызывало повышенный интерес.

Мне снова пришлось повернуться к монитору: перед глазами появилось изображения одного сворожича. Я нажал на пульте паузу и продолжил свое повествование:

-Здесь на картине все вы видите Даждьбога, а богиня судьбы Марена была его женой, считается, что их сын Богумир со своей супругой Славуньей стали родителями людей – славян. У нашего же праотца тоже были дети-боги, но в детстве их разделили, наверное, все вы слышали легенду о Костроме и Купале? – обратился я с вопросом к студентам.

-Нет! - послышался хор голосов.

-Расскажите нам эту историю? – возбужденно воскликнула Лена, и на ее лице засияла лукавая улыбка.

Я сделал вид, что не заметил ее страстных «стрел», которые она усиленно пускала в меня своими глазами. Близняшки были очень симпатичными, но не более того. Хотя, одна из сестер не раз намекала о своих чувствах ко мне. Даже пару раз приглашала на свидание, но я отказывал. Во-первых: это претило семейным традициям, а во-вторых: я предпочитал девушек другого сорта: мне всегда казалось, что девушка должна выглядеть женственно, а не как гладиатор Цезаря…

-Давным-давно, еще до появления нашего рода у бога Семаргла родились близнецы Купала и Кострома – брат и сестра, - начал я свой рассказ, - и, когда дети немного подросли, отправились они на луг послушать песнь Сирина. Птица, приносящая весть о смерти, похитила Купала и унесла его в подземное царство.

Прошло много лет, повзрослевшая Кострома, прогуливаясь однажды у реки, сплела венок из цветов. Поднявшийся внезапно сильный ветер сорвал его и бросил в воду. В это время на лодке по реке проплывал Купала, он выловил венок из воды и увидел Кострому. Не влюбиться в прелестную красавицу было не возможно, да и Купала не уступал красотой своей сестре. Не зная, что они родные брат и сестра, Купало и Кострома полюбили друг друга и поженились…

Возмущенные вздохи прокатились волной по аудитории.

-В этом нет ничего заурядного, - усмехнулась Светлана, - как мне известно, среди богов кровосмешение не очень-то осуждалось.

-Да, не скажите, - поспешил разочаровать я девушку, - Узнав о том, что Купала и Кострома брат и сестра – возлюбленные убили себя: они бросились в реку и утонули. - В классе повисла тишина, и мне показалось, что студенты ожидали менее трагический исход героев легенды.

-Ну, как они могли умереть? Ведь они боги! – возмутилась Елена.

-На этот вопрос я не смогу вам ответить, так как и сам, не знаю, правдива ли вообще эта притча, - пожал я плечами.

-И эта вся история? – фыркнула Светлана.

-Нет, - усмехнулся я, - Легенды твердят о том, что боги сжалились над влюбленными и превратили их в прелестный цветок Иван-да-Марья, вы, наверное, все видели его – два контрастных цветка: сиреневый и желтый, сросшиеся вместе…

Прозвенел звонок, оборвав меня на последнем слове, я мигом собрал свои вещи и быстро направился к выходу, совсем не хотелось отвечать на всевозможные, бестолковые вопросы, возникшие в голове студентов после прослушивания драматической легенды о богах. Вся эта болтовня могла затянуться на неопределенное время, а я еще надеялся сходить на полигон, выяснит, что там произошло.

Рассказ Андрея до сих пор не давал мне покоя. Но больше всего я боялся открытого разговора с Кирой: близился час окончания нашего договора, по которому я обещал ей помочь убить Змея. Убить бога казалось для меня невыполнимым желанием, хоть он был и злым богом. И все же я никак не мог поверить в то, что даже пресловутый меч дракона способен отнять жизнь у такого сильного и могущественного бога как Змея – правителя «Нави»…

У двери я немного задержался, посмотрел на последний ряд кресел. Глаза наши встретились: сердце мое аж подпрыгнуло от неожиданности в груди, правда, Кира отвернулась первой, и я поспешил покинуть аудиторию. Вернувшись в свой кабинет, я накинул теплую куртку, натянул на голову вязаную шапку и отправился на улицу.

Полигон располагался в двух километрах от института. Это был обыкновенный овраг с плоским дном размером в один гектар и глубиной в полтора метра. Снег лежал повсюду и лишь в овраге его не было. Вся земля была исполосована грязными полосами, дырами. Над всем этим завис ели уловимый запах тел рарогов и семарглов, точно у них действительно вчера проходили здесь какие-то учения. Но я точно знал, что вчера никаких учений здесь не могло и не должно быть. Все это казалось очень любопытным, немного загадочным, и я, на всякий случай, решил уточнить в деканате расписание тренировок на полигоне.

Вскоре выяснилось, что никто ничего не слышал и не знал; вчера у всех студентов, как и обычно, был выходной. В навигационном центре тоже никто ничего не знал, и это казалось еще более странным, так как они просто не могли ни заметить вчера на территории хранителей. И все же главный диспетчер сегодняшней смены предоставил мне вчерашний рапорт о дежурстве, в котором и строчки не было, и не одного упоминания о чем-либо подозрительном.

Время пролетело очень быстро, наступил последний урок, у меня предстояла лекция на четвертом курсе, и я без особого желания отправился к старшекурсникам. Мне уже нечего было им рассказывать: они знали практически все – приходилось последние темы лекций высасывать из пальцев. Радовало то, что мой предмет шел у них последнее полугодие, и после нового года я собирался с ними распрощаться.

* * *

Всю неделю я всячески избегал встречаться с Кирой лично. Мне хватало с ней встреч во сне: с каждым днем все труднее было находиться рядом и сдерживать свои желания, навеянные моими фантастическими сновидениями. Тем более что я все еще ничего не смог придумать вразумительного: голова была забита всякими мыслями и ни одной идеи поводу реализации ее мести.

Ближе к выходным ударили первые морозы, и вампиры с оборотнями вышли на охоту. К полуночи пятницы в центр безопасности поступило два новых сообщения о странных убийствах. Обескровленные, изуродованные и замерзшие трупы обнаружили на окраинах двух деревень Московской области. Медэкспертиза объясняла их смерти как чистая случайность: все они стали жертвами оголодавших волков. Но мы-то знали, что это было не так. Отец отправил в деревни две спецгруппы отыскать следы «темных», но сильный снегопад сбил поисковый отряд со следа, и наши поиски ни к чему толковому так и не привели.

А теперь я сидел на восьмом этаже в библиотеке и готовил доклад к предстоящей лекции для четвертого курса. В прошлый раз они меня немного посрамили своими вопросами, хоть и деликатно, но все же… поэтому мне хотелось не допустить подобного на предстоящем занятие, пусть даже оно у нас было и последним.

Огромное помещение в сто квадратов ко всему прочему было еще и музеем семьи, здесь хранились все артефакты наших предков. В золоченых, огромных рамах весели картины и портреты. На картинах были запечатлены битвы предков, в основном борьба волков и оборотней.

Мои глаза бездумно блуждали по портретам, а затем в одном из них я узнал свою мать. Молодая, красивая, темноволосая девушка, совсем еще ребенок: ее бирюзовые глаза светились счастьем. Раньше мне никогда не приходилось видеть этого портрета. Я поднялся из-за стола и подошел к стене. В каждой линии ее черт я видел самого себя.

Неудивительно, что отец меня так сильно любил, Леля была любовью всей его жизни: во мне отец всегда видел ее отражение. Даже свою первую жену Зою он никогда так не любил как мою мать. В детстве, мне удалось подслушать разговор тетки и сестры, где Настя сетовала на то что, не смотря, на смерть Лели отец продолжает ее любить. Сестра была сильно привязана к отцу и страдала оттого, что отец многие годы оставался одиноким. И теперь мне кажется, что именно ради Насти отец в прошлом году женился снова.

Мой слух уловил скрип двери, открывшись, она пропустила внутрь поток воздуха вместе с невыносимо приятным и желанным запахом. Я сделал глубокий вдох и оглянулся: в библиотеку заглянула Кира. Она сразу заметила меня и зашла, плотно прикрыв за собой дверь.

-Вы что избегаете меня? – холодно спросила она, медленно шагая ко мне навстречу.

-Нет, с чего ты взяла? – театрально пожал я плечами и уверенно заглянул в ее суровые глаза.

-Да так, ни с чего, - фыркнула Кира, - Мы с вами договорились, только вот я выполнила часть своего уговора, а вы до сих пор нет!

-Я как раз собирался это сделать, - признался я. Мое увиливанье от ответов и так затянулось, и это все могло плохо кончиться.

Кира удовлетворенно вздохнула, и ее напряженная фигура расслабилось, на лице появилась слабая пародия на улыбку. И лишь глаза оставались суровыми, недоверчивыми.

-Итак, с чего же мы начнем?

Мои мысли путались в голове, если рассуждать правильно, то прежде чем убить Змея, надо найти меч богов, который по чистой случайности находится у самого Змея. Надеюсь, что Кира об этом не знает.

-Сначала мы найдем «меч дракона», – предложил я, - Ты, наверное, помнишь, я уже рассказывал о нем тебе.

-Да, что-то вспоминаю. Мама писала о нем в своем дневнике.

-В каком еще дневнике? – теперь пришла очередь удивляться мне.

-Тетка отдала нам мамин дневник, когда на Сергея напали вампиры. Мама утверждает, что они с отцом были хранителями «тайника богов», – тихо прошептала Кира, и ее губы сурово сжались: из чего я сделал вывод, что разговор о родителях причиняет ей боль.

-Ты хочешь сказать, что твои родители жили в Кемерово? – снова удивился я и немного разозлился. Я потратил столько времени на поиск этого тайника, хотя был уверен в том, что его вообще не существует, а тут обнаруживается дневник, в котором есть неопровержимые подтверждения его существования.

-Да, мама с отцом прожили там всю жизнь.

-Значит, тебе должно быть известно, что произошло на самом деле, и кто разорил «тайник богов»? – немного взволнованнее, чем надо спросил я Киру. Если выйдет так, что она знает о пропажи меча из «тайника богов», то ее не обманешь и не заставишь идти по ложному следу и искать загадочный тайник. А ведь в этом именно и заключался мой план: поездка в Кемерово пошла бы ей только на пользу и оттянула на неопределенный момент выполнение дальнейшего плана мести.

-Когда мы с Сергеем были маленькими, в Кемеровской области объявились «темные». Они разорили тайник, убили отца и ранили мать волшебным мечом – именно из-за этих ран, скорей всего, мать и умерла.

-Почему ты думаешь, что твою мать ранили именно мечом дракона? – немного раздраженно воскликнул я. Все никак не мог смериться с той мыслей, что Кира знает, где находится этот чертов меч дракона. Сама мысль о мести меня приводила в ужас. Я много раз жалел о том, что именно этой мыслей о мести и удалось вырвать Киру из рук смерти – желанной смерти. Но тогда я совсем не соображал, что творю, для меня все было действенно – лишь бы Кира хотела жить дальше.

Ужасающая реальность и последствия всего моего поступка обрушилась на меня чуть позже, и теперь не проходило и дня, чтобы я не представлял себе, что, пытаясь достичь своей цели, Кира может погибнуть. Все эти размышления просто убивали меня. Такую бурю чувств мне раньше не приходилось испытывать, а присутствие Киры лишь сильнее усиливало эту неистовую бурю в моей душе.

Думая о ней, я одновременно мог быть счастлив и раздавлен, волнение, возбуждение, тревога, опасения, нежность, влечение, желание, страх быть отвергнутым ею или страх ее потерять – все эти чувства просто сводили меня с ума. Они бурлили во мне кипучим гейзером и рвали на части. Все это время я находился в смятении чувств и с трудом себя сдерживал, чтобы не сделать чего-то неисправимого.

Кира нахмурилась, наверно решила, что я не верю о существовании дневника и, о том, что ее родители были хранителями меча богов. Конечно, я ей верил и даже жалел, что не узнал об этом раньше, но сейчас любая мелочь могла стать моим шансом, чтобы как-то отсрочить неизбежное.

-У меча есть особое свойство, стоит ему коснуться плоти, как он блокирует способности бессмертных, а точнее регенерацию и восстановление всех тканей, – чуть раздраженно просветила меня Кира. Все это мне уже было известно: отец успел рассказать об этом немного раньше. И все же я приподнял удивленно бровь: пусть Кира думает, что я ничего об этом не знал.

Черт! Я немного переиграл. Глаза Киры потемнели, стали колючими и почти черными. Я с трудом заставил себя дышать спокойно, чтобы не выдать своего волнения, вызванное откровенным враньем. Тот факт, что я лугу Кире, волновал меня, ведь мне совсем этого не хотелось делать.

-Что за комедию вы разыгрываете здесь? – сквозь зубы прошипела она и быстро засопела носом. Ее челюсти сжались, и до моих ушей донесся хруст пальцев, сжимающихся в кулаки. – Все эти слова о мести, все это ложь? Да? – сердито возмутилась она. Глаза ее заблестели, и мне показалось, что она вот-вот прожжет меня взглядом.

Я поспешно попятился назад. Нет, конечно, я не испугался ее огненного зрения семаргла, оно не убьет меня, но зато на долгое время покалечит, да и раны будут заживать несколько дней. Всего этого мне просто хотелось избежать. Я с тревогой смотрел в ее глаза, они стали золотисто-огненными, еще миг и пламя вырвется из них: сожрет все на своем пути. Но Кира медлила, не торопилась на меня нападать, мне думалось, что она ждала ответа, только он мог спасти меня самого и бесценное содержимое всей библиотеки. В горле пересохло: я снова собирался лгать и, поэтому мой голос немного дрогнул:

-Нет, Кира, это не лож – все, что я тебе говорил все это правда.

-Я не верю вам! – сердито взревела Кира, и из ее огненных глаз вырвались лучи. Я быстро отскочил от них в сторону и проследил, куда они попадут.

-Боже мой, Кира! Угомонись, - пытался призвать я ее к разуму, - эта картина Вазари Джарджо «Персей и Андромеда» – подлинник!

Я ловко содрал со стола скатерть и накинул ее на загоревшееся полотно шестнадцатого века. Кира же не послушалась меня, и ее взгляд переместился на мою рубашку, пламя в считанные секунды распространилось по хлопчатой ткани, обжигая при этом мою грудь. Я рывком сорвал с себя рубашку, бросил на пол и затоптал, затем перекувырнулся через спину, прокатился по полу к доспехам, сорвал щит и прикрылся им.

-Кира, угомонись, умоляю тебя! – вскричал я и выглянул из-за щита: наши взгляды встретились, ее лицо исказилось ненавистью, и огненные глаз выпустили новые огненные лучи, они ударили в железный щит и раскалили его докрасна. Щит обжог мне плечо и руку: мне пришлось его отбросить. Я раздраженно выругался и поднялся с корточек, уверенно посмотрел Кире в лицо и признался:

-Да, я врал, все это было ложью. – Мне не хотелось признаваться в своем нелестном поступке, но иначе мне было ее не остановить. Тысячелетняя история нашего народа и реликвии оставались для меня куда важнее, чем моя уязвленная гордость. Я не мог позволить все это спалить дотла.

-Зачем? – удивилась Кира. Ее глаза снова стали нормальными, и злая маска лица сменилась на маску негодования.

Ее вопрос заставил меня врасплох. Мое сердце мечтало ей во всем признаться, а разум останавливал от беспечного поступка, который усугубит наши и так нескладные отношения. Черт! Приходилось врать снова.

-Кира, прости, но я не мог позволить тебе просто умереть. Отец просил меня вернуться и помочь ему. – Отчасти это было не ложью, но и не совсем правдой, ведь я обманул ее из-за того, что любил; из-за того, что боялся, что однажды ей все-таки удастся себя убить; из-за того, что я был эгоистом и уже не представлял свою жизнь без нее, пусть даже ни в роле спутника, возлюбленного, а просто другом, родственником, знакомым, но это все же было лучше, чем жить с тем, что ее больше нет! Нет! Нет в этом мире! И я никогда не смогу ее увидеть, ощутить аромат ее тела, услышать ее голос, услышать ее смех. В тот момент для меня было главным не ее чувства, а мои, мой страх, что я останусь без нее…

-Вселить в меня пустые надежды – для вас это значит помощь? – рассвирепела она, и ее глаза снова стали светиться.

Я бросился к ней, прежде чем она еще раз успела меня обжечь. Я крепко схватил ее за руки и посмотрел в ее глаза. Единственное что на теле семарглов и рарогов не поддавалось огню так это глаза. Как не прискорбно, но даже после сожжения от наших тел оставались горстки пепла и глаза. Кто-то из «темных» на допросе сказал, что повелитель делает из них себе четки. Я конечно в это не верил, считал, что вампир просто поддразнивал нас, но с тех пор отец тщательно собирал все останки погибших воинов, где бы то не случилось…

Кира попыталась выдернуть свои руки, ее губы превратились в тонкую линию, а на переносице появились забавные морщинки. Девушка сердилась, дыхание и биение сердца участились, чем привели меня в легкое замешательство. Я вдохнул воздух. Четкий запах ее тела заполнил мои ноздри и попал в рот, я даже смог опробовать его на вкус. Мне снова захотелось коснуться ее кожи, но не так как я делал это сейчас, а нежно. Мне хотелось гладить ее кожу, волосы я хотел опробовать своими губами ее кожу на вкус. И уверен, что именно в этот момент она немного солоноватая: ели уловимый запах соли коснулся носа. В голове рисовалась картина, как я медленно и осторожно касаюсь ее руки, глажу ее ладонь, целую ее плечико…

В этот миг Кира выпустила в мои глаза огонь. Яркая вспышка ослепила меня, тепло достигло моего разума, и в голове стали появляться образы. От этих картин – ее воспоминаний меня крутило, выворачивало наизнанку. Я, конечно, представлял, как Кире было тяжело пережить свою потерю. Но увидеть это и пережить все то, что она пережила, вместе с ней заново, было выше моих сил. В горле пересохло, руки застыли, я, словно окаменел. Моя грудь рвалась от боли и отчаянья, меня тошнило от страха и ужаса. Мне хотелось исчезнуть, свернуться на полу в клубок как змея и просто от всего этого избавится.

-Кира прекрати! - взмолился я.

Кира тут же прикрыла глаза и обмякла в моих руках: воспоминания явно вымотали ее. Я крепко прижал Киру к груди и присел на пол вместе с ней. Кира чуть вздрагивала, ее дыхание было неровным. Из уголков глаз показались слезы. Я осторожно вытер их рукой и, погладив ее по голове, тихо зашептал:

-Прости меня Кира. – Она снова плакала из-за меня, и это осознание просто меня убивало, а ведь я обещал, что такого больше не повторится. Совладать со своим страхом за ее жизнь мне не удавалось, и это усложняло выполнение данного себе обещания. Для того чтобы она перестала изводить себя, я должен был ей помочь отомстить, но помогать ей мстить я не желал, так как точно был уверен в том, что нам не одолеть демона.

Мои мысли судорожно кружились в голове: найти в сложившейся ситуации компромисс никак не удавалось. Из ее глаз снова потекли слезы. Я стиснул зубы, мне была ненавистна мысль, что Кира снова утратит смысл к жизни, хоть и теперь он был низменным и злобным. Пусть лучше она живет, и пусть ради этого мне придется пожертвовать своим эгоизмом, который рождал во мне страх потерять ее – другого выходы я не видел. И все же лучше провести с ней некоторое время, чем потерять ее сейчас – потерять навсегда…

Я осторожно взял ее лицо в ладони и повернул к себе. Оно было бледным, безразличным. Бледные почти просвечивающиеся веки тихонько задрожали, и Кира открыла глаза: серые, пустые, безжизненные – они бездумно смотрели сквозь меня.

-Кира, - окликнул я ее, надеясь, что она посмотрит на меня иначе, - прости меня, я был не прав. И обещаю, что помогу тебе, как и говорил раньше. – Кира никак не реагировала на мои слова, на ее лице не дрогнула ни одна мышца. Я легонько встряхнул ее и придал своему голосу больше эмоций: - Кира мы найдем меч и убьем демона, я обещаю тебе! Кира, ну скажи что-нибудь – не мучай меня. Отец не сможет пережить твоей смерти! - И я тоже не смогу этого пережить! – мне хотелось ей это сказать, чтобы она знала, что значит для меня, но я сказал совсем другое: - Кира, не надо возвращаться в свою пропасть, там нет ничего и никого.

Я замолчал, а Кира отвернула от меня свое лицо и устало вздохнула. Затем резко поднялась на ноги и зашагала к двери, но у выхода немного замешкалась: она обернулась и посмотрела на меня святящимися глазами.

-Если ты снова меня обманешь, то я сама отправлюсь за мечом! – уверенно пообещала она, а после чего ушла.

В ее обещании я не сомневался, правда, сомневался, что ее поспешное решение было обдумано. Да, она была сильной, но, чтобы выкрасть меч у самого Змея, одних слов и одного желания очень и очень мало…

* * *

Перед сном мне хотелось заглянуть к Кире, чтобы успокоить себя и убедиться - все ли в порядке с ней. Мысли о суициде я гнал прочь, меня и без этого просто вымучили мысли об ее безмерной любви к чудовищу. Теперь не приходилось сомневаться в этом, так как Кира прекрасно все продемонстрировала. И больше всего я злился не на правду, а на то, что меня это волнует – Влад мертв, но я продолжал безумно ревновать его к Кире. И еще я боялся, что мне никогда не добиться от Киры подобных чувств…

Лифт остановился, и, когда его двери открылись, я услышал скрип двери. Я прислушался к звукам:

-Привет сестренка, - громко поздоровался Сергей с Кирой, и до меня донесся звонкий братский поцелуй.

-Привет, - Кирин ответ я расслышал с трудом, ее голос казался слабым и безжизненным.

Но она все еще была жива, и от этой мысли я улыбнулся. Я направился к двери, хотелось послушать, о чем брат с сестрой будут говорить. И, как некстати, в кармане зазвонил мой сотовый телефон. Я поспешил его высунуть из кармана и выключить, с невероятным усилием поборов желание раздавить эту железку. Мне пришлось уйти, не хотел чтобы меня кто-нибудь заметил: в семье и так уже ходили слухи о моем повышенном внимании к Кире, и некоторые смельчаки с некоторых пор заключали пари о предстоящей свадьбе…

Я открыл телефон и включил его. Мне хотелось знать, кому я должен был выразить свою огромную благодарность за этот неожиданный звонок, нарушавший мои планы.

Звонил Андрей. Я набрал его номер и зашагал вниз по лестнице к столовой. Своего друга я знал, как прочитанную книгу. И обычно в это время он любил побаловать себя кулинарными вкусностями Дарьи.

-Алло! – донесся до меня грубый голос Андрея. Не удивлюсь, что он как раз что-то пережевывал.

-Привет, друг, все помыкаешь своему кишкоблудству? – пожурил я друга и весело рассмеялся.

-Самую малость, - отозвался нечленораздельно Андрей, не переставая жевать. – Приходи в столовую, поешь: Дарья испекла куриный пирог с сыром – я просто не смог удержаться.

-Хорошо, - согласился я и выключил телефон. Приглашение оказалось заманчивым, тем более что практически за весь день мне так и не удалось ничего поесть, в заботах совсем забыл об этом, а затем пришла Кира, после нашего разговора пропал аппетит вообще. И теперь желудок возмущенно ворчал и требовал себя покормить.

-А вот и я, - громко провозгласил я о своем прибытие в столовую. Хотя мои шаги Андрей должен был услышать еще в коридоре. Правда, когда он ел, все его инстинкты отключались. Андрей вздрогнул от звука моего голоса, и я понял, что сегодня он тоже чересчур увлекся едой.

-Садись, - велел друг мне и указал вилкой на стул возле себя. В столовой кроме него никого не было, по крайней мере, я никого не чувствовал.

-Дарья, принесла тебе тарелку, и я отпустил ее отдыхать, - опередил мой вопрос Андрей и махнул рукой на огромную тарелку с таким же огромным пирогом.

-С твоей стороны это очень мило, не смотря на то, что ее рабочий день заканчивается в десять, - укорил я друга, прекрасно понимая, чего бедной кухарки стоят вечерние бдения наших членов семьи.

-А я ее не эксплуатировал, - насупился Андрей, - ты же знаешь, она сама по собственному желанию все делает. И вот еще, когда я пришел, то Дарья была здесь!

-Не сомневаюсь, - усмехнулся я, - Мне думается, что этот пирог она приготовила специально к завтраку.

-Ты проницателен – у меня нет слов, - фыркнул Андрей и снова принялся, есть пирог. Есть ему нравилось больше, чем болтать со мной. Я улыбнулся и наложил себе в тарелку ароматного еще теплого пирога. Дарья готовила невероятно вкусно: один лишь запах ее кулинарных шедевров мог лишить чувств. Не один бы нормальный человек не смог бы устоять, чтобы не отведать ее шедевры кулинарии, что уж тут говорить об изголодавшемся до обморока волке.

Мы быстро поели, немного поболтали обо всем понемножку, Андрей подразнил меня по поводу Киры, после чего я пожалел о том, что рассказал ему о своих чувствах. И все же не очень сильно. Андрей был хорошим другом, да и больше не с кем было поделиться наболевшим, так что его приезд стал как ни как кстати.

Мы как раз собрались уходить, но мне позвонил отец, его голос казался слегка встревоженным. Отец уточнил, где я сейчас нахожусь, и уже через пять минут вошел в столовую. Меня это встревожило.

-Что случилось? – поспешно спросил я, чтобы наш разговор не затянулся.

-Снова нашли труп в деревне Болотское Жуковского района Калужской области. Рароги уже там и заметают следы. Вся эта ситуация стала выходить из-под контроля. Словно «темные» забавляются, – раздраженно проворчал отец и плюхнулся на стул.

-В чем проблема, подергай за связи: пусть Управление Внутренних Дел объявит усиление. Обратись в СМИ, пусть они предупредят граждан. Как бы ты не хотел, но только одними своими силами нам не справится, - немного нравоучительно изрек я.

-Мы все это уже сделали с Павлом. Послушай, через час рароги привезут тело, и Лев возьмет образцы. У нас подозрение, что это один и тот же вампир. И если это подозрение оправдается, то я хочу, чтобы ты собрал группу и лично занялся этим чертовым вампиром.

Его слава меня возмутили, да и у меня совсем не было времени, чтобы заниматься играми в детективы. В первую очередь я собирался помочь Кире. Любое промедление могло усугубить ее нестабильное, нервное состояние. Новых жертв мне не хотелось, а еще она могла просто сбежать. Я заколебался с ответом, хотя знал, что отец внимательно на меня смотрит и ждет, когда я скажу ему да!

-Ну, что ты справишься с этим делом, сынок, или у тебя есть какие-то планы? – На его лице растянулась широкая, дразнящая улыбка. А мне стало немного не по себе, ведь не мог я сказать отцу, что мы с Кирой решили разыскивать меч дракона и попытаться выкрасть его из подземного царства. Отец просто это не одобрит, и в его власти нам помешать…

-Да, я займусь этим делом, – нехотя согласился я. А затем и совсем приободрился, ведь это станет моим выходом из затруднительной ситуации. Долгое время я ломал голову после разговора с Кирой как объяснить отцу наши странные разъезды, чтобы не вызвать лишнего подозрения. И как не смешно это звучит – отец сам дал козырь в руки.

-Вот и отлично, а завтра представишь мне список твоей опергруппы.

-Кира и Андрей, - изо рта вырвались мои мысли, и я быстро поджал губы.

Отец с минуту смотрел на меня с удивлением, а когда на его лбу от негодования прочертилась третья морщина, то он тихо заворчал:

-Все понимаю – Андрей сильный парень, умный, знающий, но вот зачем тебе бедняжка Кира? Ума не приложу!

-Чтобы отвлечься, развеяться. Смена обстановки будет ей только на пользу. А еще надо дать ей поверить в себя, чтобы она считала себя нужной, - попытался убедить я отца в том, что Кира необходима в моем расследовании. Хотя в нутрии меня все так и клокотало от того, что я наглым образом обманываю своего отца.

-Да, идея не плохая, и все же, думаю, что вам надо будет взять с собой еще человек пять для большей безопасности, - немного задумчиво предложил отец.

-Ага, десять, а может быть всю семью, - чуть слышно огрызнулся я, бурча себе под нос, уверенный, что кроме Андрея меня никто не услышит.

-Надо будет! и всю семью возьмете! и еще рарогов! - сердито вскричал отец и опалил меня своим холодным взглядом, заставил поерзать на стуле.

Андрей тихо рассмеялся в свой кулак и отвернулся к окну. Я закусил губу, чтобы тоже не рассмеяться. Парой отец был просто невыносимым. Мне думалось, что если нам с Кирой удастся воплотить хотя бы часть нашего плана, то нам уже никто в этом мире не сможет помочь избежать его гнева, конечно, если нам сперва удастся выжить…

* * *

Утром я как обычно проснулся под громкие крики своего телевизора; быстро помылся, оделся и отправился в столовую. Вчера в библиотеке мне удалось отыскать просто колоссальный материал для своих студентов, и теперь я предвкушал встречу с ними, и то, как они все удавятся от злости. А еще меня возбуждала новая операция, полночи я обдумывал все последние события и решил, что если я не представлю это для себя как увлекательное приключение, то просто сойду с ума от собственных мыслей.

В последнее время я стал невыносимым скептиком, даже занудой. Я пугал самого себя, а ведь никогда не был бесхребетным и скучным трусом. Мне всегда хотелось смеяться над трудностями, опасность задавала темп моей жизни. И вот теперь – до чего я докатился! – я стал бояться жизни. Так больше не должно было продолжаться, и сейчас я спешил в столовую, надеясь, что Кира уже там, и я смогу ей сообщить о предстоящем розыске.

Я вихрем влетел в обеденную залу, поцеловал в щеку любимую сестру и не менее любимую тетку и, радостно рассмеявшись, поприветствовал всех родных, собравшихся на завтрак.

-Вот это правильно, вот это мой брат, - рассмеялась вместе со мной Настя, - где же ты был все это время, я уже и забыла, как ты бываешь забавен и мил. Думала, что тот ворчливый старик, который, поселился в твоем теле, никогда никуда не денется.

Я снова рассмеялся, но мои мысли сейчас заботило совсем другое, отыскав глазами Киру, я ей широко улыбнулся и подмигнул. Кира в ответ бурно покраснела, сердито поджала губы и отвернулась к брату. И вдруг мои глаза заметили еще одного знакомого. Рядом с Кирой сидел Денис. Моя улыбка тут же померкла, и я резко повернулся к кухне, где гремела своими кастрюлями Дарья.

Сильное негодование обуяло меня, а ведь я почти забыл о его существование. Его к Кире я не переставал ревновать никогда, пусть и знал, что все его шансы минимальны. Кира его не любила, это было видно не напряженным глазом. Но он для нее был другом, который в любой момент мог рассчитывать на ее личное время. О себе я такого сказать не мог: Кира, как и прежде, игнорировала меня, и если бы я не был ее союзником, то бы вообще со мной не разговаривала.

На кухне я попросил Дарью накормить меня, возвращаться ко всем мне не хотелось. Тем более что свободное место рядом с Кирой, которое я надеялся сегодня занять, все равно было занято, и не мной! Мне удалось вернуть себе самообладание и дружески поболтать с Дарьей. Женщина вечно переживала за свою дочь, которая вела себя порой несносно, а иногда и очень нагло.

В пол ухо я слушал ее забавные жалобы, сам же размышлял о предстоящей поездке в Калужскую область. Вчера вечером мне пришлось согласиться с отцом и подумать о дополнительных членах нашей поисковой группы. Конечно, не очень хотелось втягивать в эту историю посторонних, и я подумал о кандидатуре Сергея. Брат Киры нравился мне и еще я знал, что он очень сильный и бесстрашный. Мне тут же припомнилось, как отец рассказывал о том ужасном дне и о самоотверженности Киры и ее брата…

Тарелка опустела, и я немного загрустил: куриный пирог был просто превосходный, но из-за того, что мы с Андреем и так вчера подъели утренний завтрак, о добавке просить мне было не очень удобно. Одним махом запрокинув в себя горячую кружку чая, я вынырнул из кухонного закутка.

К моему огорчению Киры уже не было, эта троица успела упорхнуть. Я поджал губы и направился к лифту. Их трио меня всегда забавляло, и еще я смеялся над другими, кто называл Дениса и Сергея ее телохранителями, но сейчас это обстоятельство меня разозлило, эти два парня вели себя, словно Кира их собственность, и другим к ней лучше не подходить. Хотя, если быть до конца искренним, дело было совсем в другом! А точнее во мне: потому что я знал, что им втроем куда лучше без меня, и именно ощущение третьего лишнего меня и раздражало больше всего…

Я поднялся к себе в квартиру надел теплое пальто, схватил свой портфель и скользнул в лифт. Мороз обжигал лицо, отметка на термометре опустилась до двадцати пяти градусов. Сегодня меня должен был до работы подбросить отец, как мы и договаривались, а я обещал сообщить список подобранной мной опергруппы.

Отец остался довольным, только настоял еще на двух членах группы. Мне пришлось ему уступить, и теперь я снова раздумывал о претендентах. Моя ревность мешала мне здраво рассуждать, и сначала я всячески старался не думать о Денисе. И все же он являлся самым лучшим кандидатом – его послужной список был просто огромным. Да и среди нас всех он был самым взрослым и опытным. Так что, когда я выбрался из машины отца и направился к институту, мне пришлось затолкать поглубже свою ревность и позвонить ему на мобильный телефон.

-Алло, - трубка откликнулась приятным тенором.

-Привет Денис! – с неохотой поздоровался я.

-Ну, привет, - тихим бурчанием отозвался на мое приветствие Денис и замолчал. Мне, казалось, что он все еще сердится на меня, из-за того, как я с ним себя агрессивно вел, когда без ведома семьи, он отвез Киру в Зарайск. Отец за этот проступок отослал его почти на три месяца в Белоруссию разыскивать хранителей и испытывать новое оборудование. И в данный момент я немного жалел, что отец не отправил его к белым братьям погостить подольше. Во мне снова кипела ревность: я на миг представил, как он целует Киру, держит ее за руки, пусть это всего лишь по-дружески, но мне и этого было не дано!

-Денис, у меня есть предложение! Ты бы не хотел отправиться со мной на поиски маньяка-вампира?

-Нет, не хочу! – раздраженно ответил мне Денис.

-А если я тебе скажу, что Кира едет с нами? – я мысленно усмехнулся, представив его удивление: уговаривать Дениса не собирался, да и взять его с собой решил только из-за Киры. Мне хотелось верить, что среди родных и друзей ей будет легче находиться и переживать свою потерю…

-Когда едем? – Денис скупым согласием вернул меня из моих мыслей.

-Завтра утром.

-Хорошо, - тихо буркнул Денис и отключил телефон.

До моего слуха донесся громкий звонок, оповещавший о начале уроков, и я зашагал быстрее к институту.

Урок у четвертого курса пролетел быстро, мне удалось сегодня удивить этих умных зазнаек. С победным лицом я покинул аудиторию и отправился в столовую. В столовую для преподавателей, хотя мне очень хотелось пообедать рядом с Кирой и поговорить с ней о предстоящей поездке, но мое появление вызвало бы среди студентов несварение, да и Киру непременно однокурсники забросали бы ненужными вопросами. Вносить в ее жизнь лишние треволнения я не собирался. Поэтому мне пришлось обедать вместе с другими преподавателями и выслушивать их пустую болтовню, о достоинствах той или иной науки. Я был далек от этого...

Остальные занятия пролетели быстро, и теперь я стоял на крыльце института поджидал Киру и Сергея. Думал, что по пути домой все им объясню. На улице шел снег, мелкий и сухой. На чистом небе светило яркое солнце, и падающий снег светился от него и переливался, точно бриллианты. Прозвенел звонок, и в следующую секунду послышался гул голосов.

Вымученные лекциями студенты наперебой пытались восполнить нехватку устного общения. На моем лице растянулась улыбка. Мне немного стало завидно, и захотелось еще раз окунуться в студенческую жизнь, поехать в другой город или вообще в другую страну. Оторваться от всех проблем и забот – отдаться жизни и почувствовать себя обыкновенным человеком. Но все это выглядело бессмысленным без Киры. Я не мог оставить ее одну и не желал никуда уезжать без нее. Мне казалось, что только я способен защитить ее от реальности нашего нереального существования. Это было глупо и самонадеянно, и все же – не родился еще тот «человек», которому я смог бы доверить жизнь Киры…

Сережа с Кирой неторопливо вышли из дверей института. Кира негодующе взглянула на меня и опустила свои глаза. Ее взгляд меня немного ранил, мне хотелось, чтобы она хоть чуть смотрела на меня по-другому, не знаю как, но никак на врага…

-Кира, - позвал я ее.

-Да Кирилл Константинович, - почти процедила Кира мое имя, ее губы сжались, но, не смотря на это, она все же удостоила меня еще одним взглядом.

-Нам надо поговорить, - объяснил я ей свою навязчивость.

-Хорошо, дома и поговорим. – Кира кивнула головой и направилась к машине.

-Подожди, - окликнул ее я и зашагал за ней следом.

Кира даже не обернулась, но остановилась: ее плечи напряглись, и она скрестила на груди руки.

-Мне кажется, что нам лучше поговорить по дороге домой, - чуть слышно прошептал я ей на ухо, немного склонившись к ее голове, и втяну в себя аромат ее волос. Ее сердце взволнованно забилось, меня это совсем не удивило, хотя любой другой приписал это волнение на свой счет. Я не страдал излишним самомнением и понимал, что Киру взволновал наш разговор и предстоящее обсуждение плана мести.

-Не вижу вашей машины.

-А я сегодня ее не брал, думаю, Сергей не откажется подвезти меня до дома, - усмехнулся я и зашагал к новенькому синему джипу.

-Только не надо сюда вмешивать Сергея, - сердито воскликнула Кира и зашагала за мной: снег громко скрипел под ее тяжелыми, сердитыми шагами. Черт! Какая же она все-таки проницательная.

-Если тебя не устраивает мой план, то можешь делать все сама, но я бы тебе не советовал, - менторским тоном проговорил я и открыл перед Кирой заднюю дверь. Мне хотелось сесть с ней вместе на задних сиденьях. Но Кира открыл переднюю дверь и, сверив меня свирепым взглядом, залезла в машину.

Сидеть сзади мне предстояло в гордом одиночестве. Машина Сергея уже была заведена, он дождался, когда я закрою дверь и выехал со стоянки. Наши глаза невольно встретились в зеркале заднего вида, Сергей дружелюбно улыбнулся и спросил:

-Что, Кирилл Константинович, сегодня без машины?

-Я же просил просто Кирилл, - наигранно простонал я и обратился к Кире, - ты тоже можешь меня звать Кириллом. У нас не такая и большая разница.

-Хорошо, попробую, - пообещала Кира.

-Вот и отлично, а машину я не брал, хотел поговорить с вами двоими. Отец завтра отправляет меня в командировку, и я подумал, а не взять ли мне вас с собой: будет очень интересно.

-А с какой целью? – буркнула Кира, и я с трудом поборол желание рассмеяться. Ведь она только что сама просила не втягивать в наши дела брата, а тут такой напор.

-В центральном округе объявился вампир маньяк. За последние недели он убил не один десяток человек, и наши службы никак не могут его отловить. Вот отец распорядился об организации следовательской группы на поимки этого негодяя.

-Когда сборы? – поинтересовался Сергей.

-Отправляемся завтра утром, перед ужином я зайду вас проинструктировать, так что если решитесь со мной ехать, то не откладывайте сборы надолго.

-Не знаю как Кира, - усмехнулся мне в зеркало Сергей, - а я поеду точно.

Наша машина остановилась в гараже, мы дружно выбрались из нее и зашагали к лифту.

-А материалы дела дадут почитать? – возбужденно воскликнул Сергей, его пытливые глаза так и искрились любопытством.

-Конечно, через несколько часов я тебе занесу его, - пообещал я, в моей голове уже созрел план как нам остаться с Кирой наедине и все обсудить без лишних свидетелей. Я не сомневался в том, что принеси Сергею пару томов с уголовными делами, и его за уши от них невозможно будет оторвать.

Лифт остановился на тринадцатом этаже, и Сергей чуть ли не бегом отправился к своей квартире, а я посмотрел на недовольную Киру и тихо зашептал:

-Позвонит Денис, скажи ему, что все в порядке и, что ждешь его завтра.

-Ты что и его еще втянул в эту историю? – взревела Кира и опалила меня холодным взглядом. Я поторопился шагнуть назад в лиф и нажать на кнопку, при этом виновато улыбнулся и пожал плечами.

-Поверь Кира, так надо!

Двери лифта закрылись, и трос потянул металлическую коробку наверх. Вернувшись, домой, я быстро принял душ и сделал пару звонков: следовало заняться организацией предстоящей командировки. Отец любезно предоставил нашей команде два Lincolnа, громадные джипы больше напоминали танки. Мне они нравились тем, что в них можно вместить, наверное, половину квартиры. Изобретательский центр предоставил нам самые мощные датчики. Спутник мог по этим датчикам определить наше место нахождения, даже если мы окажемся совсем в другом конце мира.

Лев Тимурович собрал для нас аптечку со всеми необходимыми медикаментами. В основном аптечка нужна была не для опергруппы, а на тот случай если мы столкнемся с «зараженным» человеком, проще говоря, с укушенным. Лев несколько лет назад на основе крови семарглов и рарогов разработал противоядие от яда вампиров и оборотней и если им вовремя успеть воспользоваться, то можно спасти человеку жизнь. Раньше при обнаружении инициированных людей нам приходилось их убивать…

Часы показывали шесть вечера. Я поднялся с дивана, натянул на себя легкую толстовку и джинсы. Как раз в дверь постучали. Дима передал мне папку с документами и, чуть улыбнувшись, спросил:

-Вам один водитель не помешает?

-А что очень хочется по геройствовать? - поддразнил я отцовского шофера. Димку семья за глаза звала Шумахером. Он водил машину как сумасшедший и в принципе ничуть не помешал бы нашей компании. Опытный водитель всегда были в цене.

-Константин, обещал отпустить меня, если ты будешь не против. А еще я слышал, что ты берешь с собой Киру? – глаза Митьки чуть заблестели. Я сдержал стон раздражения: и этот туда же – нюни развесил за спиной почти два века, а он голову теряет от каждой юбки.

-Поехали, - смирился я и мысленно рассмеялся: мне уже представилась картина всей командировки. Андрей, Дима и Денис просто из кожи вон вылезут, чтобы привлечь внимание Киры. Когда я рассказывал другу о новой волчице, он высмеивал меня и не верил, что я смог поддаться ее обаянию. Не прошло и дня, как и он, сам пал перед ее обаянием…

Я погасил свет в квартире и отправился к Сергею. Кирин брат наудачу оказался дома; стук в дверь как раз его разбудил. Глаза его были сонными, и все же он встретил меня с широкой улыбкой. Пригласил зайти к нему. Я немного завидовал Сергею – его студенческая жизнь только начиналась: это время было для меня самым беззаботным моментом в моей жизни. Жизнь течет, все кругом изменяется, но в подсознании всегда находится тот участок жизни, в котором хочется остаться навсегда…

-Привет Кирилл, - по-товарищески поздоровался со мной Сергей и протянул руку, будто мы еще сегодня не виделись.

-Привет! Вот возьми, - протянул я ему папку с документами, - здесь все материалы дела, которые, удалось собрать по произошедшим недавно убийствам.

-Вау!- восхищенно воскликнул Сергей и беспардонно выхватил из моих рук папку, еще чуть сильнее и оторвал бы мне руки. Я чуть не рассмеялся: все шло точно так, как я и рассчитывал. Сергей тут же всецело окунулся в изучение документа.

Он был так поглощен, что я не стал с ним прощаться, по-тихому вышел из квартиры и направился к Кире. До моего слуха доносилось легкое бормотание телевизора. Я постучался в дверь, и тут же послышались торопливые шаги. Кира распахнула дверь и, не удосужив меня даже толикой внимания, оглядела коридор. Убедившись в том, что кроме нас здесь никого нет, она пропустила меня в комнату и подошла к кровати, плюхнулась на нее.

Лишь после того, как Кира отыскала среди одеял пульт и выключила телевизор, она посмотрела на меня. Как всегда, ее лицо выражало неудовольствие и раздражение. Меня это очень обижало: в принципе я ничего плохого ей не сделал, так почему она так несправедливо себя ведет со мной?

Не дождавшись приглашения сесть, я бес спросу устроился на кресле. Все это время мы смотрели друг на друга, не отрывая взгляда. Кирины губы поджались, наверное, не терпелось услышать, что я пришел ей сообщить.

-Хочу предупредить, что предстоящая командировка не очередная уловка, чтобы тебя отвлечь от желаемого, - поспешил успокоить я Киру, боясь, что она снова рассвирепеет. Нет, конечно, я не боялся Киру, а ее вспыльчивость меня определенно забавляла, но постоянные скандалы и ссоры никогда не приведут ни к чему хорошему, и, поэтому я желал, чтобы подобных вспышек гнева с ее стороны было как можно меньше.

-Неужели! – иронично воскликнула Кира.

-Именно, - улыбнулся я, - С помощью этой командировки, нам удастся без всяких подозрений и расспросов разыскивать меч дракона.

-А чего его разыскивать? Мне и так известно, где он находиться, - самодовольно заявила Кира, и на ее лице появилась злая ухмылка. Ее заявление меня сильно удивило. До сегодняшнего момента никто не знал, где находится «логово» Змея, даже приблизительно, даже старейшины и их предки ничего об этом не знали. А Кира знала! Да, действительно Кира была необычной девушкой, скрывающей в себе тайны и таланты, неподдающиеся объяснению. И как мне думалось, что она еще ни один раз удивит нас всех.

-Откуда ты знаешь, где логово Змея? – чуть слышно спросил ее я, пытаясь подавить в себе волнение.

-Где логово Змея мне неизвестно, но я знаю, где находится проход в «Навь». – Кира пожала плечами и смущенно отвернулась от моего пристального взгляда.

-Ты просто чудо Кира, - похвалил ее я, мне хотелось сделать ей приятное и показать, что я серьезно отношусь к нашему «предприятию», - Это очень облегчит нам поиски меча.

-Однажды Влад случайно упомянул о том, где находятся врата в ад. Нам придется отправиться в Нижний Новгород. Больше мне ничего неизвестно, – виновато пожала плечами Кира и закусила нижнюю губу.

-Ничего нам и этого хватит, - успокоил я Киру и ободряюще улыбнулся. – Но сначала, как ты понимаешь, нам надо будет выполнить поручение отца. Мне бы не хотелось, чтобы он что-то заподозрил. – Кира тяжело вздохнула и покачала головой. – Пойми, для нашего блага, он не должен знать о наших намерениях, да и другие тоже.

-Вы… то есть, ты, прав! Меня и сейчас удивляет то, что Константин так спокойно отпустил меня с тобой в командировку, - поделилась Кира со мной своими мыслями.

-Я сказал, что поездка будет тебе на пользу, и, что ты немного развеешься. Так что этот рассказ подойдет и для тебя, если кто-то начнет допытываться, почему ты решила поехать на поиски маньяка-вампира.

-Отличный аргумент, - согласилась со мной Кира, - И если это все, то мне бы хотелось побыть одной и приготовиться к командировке.

Ее голос все еще был отчужденным, да и на протяжении всего разговора ее раздражительность, вызванная моим присутствием, никуда не делась. Такой порядок вещей меня не устраивал, и я просто мечтал его изменить.

-Кира, мне бы хотелось, чтобы ты перестала меня ненавидеть, - мягко попросил я ее и еще тише добавил: - Я уверен на сто процентов, что для этого у тебя нет никаких причин!

-А я и не ненавижу тебя, - торопливо пробормотала Кира мне в ответ, и ее глаза немного округлились от изумления.

-Извини, наверное, я ошибся, и твое неудовольствие принял за что-то другое, - огрызнулся я и, встав из кресла, зашагал прочь.

Кира была плохой актрисой, особенно когда это касалось вранья. Я сердито сжал кулаки, но затем разжал их: мне никогда не удавалось сердиться долго на Киру. Стоило лишь подумать о ней, как меня окутывало необъяснимое чувство нежности и тепла, мне хотелось находиться всегда рядом с ней и защищать от всего: от несчастья, от обид, от злости нашего мира, защищать даже от самого себя. Чем я и занимался последнее время.

Каждый день, каждый час, каждую минуту приходилось бороться с самим собой, а как же мне хотелось плюнуть на все и просто быть обычным влюбленным, совершать ради Киры всякие глупости, говорить ей приятные слова, ухаживать за ней. И только понимание того, что все это будет ей ненавистным и невыносимым, заставляло меня всего этого не делать и бороться со своими желаниями и прятать свои чувства глубоко-глубоко…

Глава 3

В разогретой машине сидел Дима, Андрея и я. Теплый воздух быстро циркулировал по кабине автомобиля, и я был благодарен ребятам, что из них никто не пользовался одеколоном. В принципе мы, как и люди, также реагировали на все окружающее, правда, были немного чувствительны к запахам и к звукам, но более терпимы к холоду и боли.

Ребята обсуждали прошедший футбольный матч, я же следил за крыльцом небоскреба. Кира вот-вот должна была появиться. На улице еще было очень темно, шел снег и ветер поднимал мелкие снежинки вверх, складывалось ощущение, что они сыплются не с неба, а извергаются из земли.

Кира появилась из-за двери и неторопливо зашагала к машинам, ее глаза растерянно метались то к одной, то к другой машине. Я открыл дверцу и выбрался из джипа, быстрой походкой подошел к ней.

-Привет, - поздоровался я с ней.

-Привет, - тихо ответила Кира и поежилась от снега, падающего ей за воротник коротенькой дубленки.

-Как настроение?

-Бодрое, - коротко бросила Кира и посмотрела на машины. Уверен в том, что она пыталась рассмотреть через стекло брата. Как обычно она чувствовала себя в моей компании неуютно и торопилась от нее избавиться. Я горько усмехнулся.

-Вот держи, - я вынул из кармана пальто браслет и надел ей на руку. И еще два таких же сунул ей в руку, - это датчики, пусть Сергей и Денис тоже оденут, - сказав это, я развернулся, направился обратно к машине: таким образом, я предоставил ей выбор, решать самой с кем она поедет в машине. Она сама этого конечно еще не решила, но у меня не было сомнений, что Кира поедет с братом и Денисом, хотя мне хотелось другого. Ну, и пусть! Так будет лучше для всех, а для меня тем более. Когда Кира находилась на расстоянии, было легче контролировать свои чувства.

Я врал себе ! Находясь с Кирой рядом, я чувствовал себя самым счастливым человеком в мире, да что в мире во всей вселенной…

Дверь беззвучно захлопнулась за мной, и Митя вырулил автомобиль на дорогу. Москва светилась яркими огнями, город украсили к празднику. Через одиннадцать дней должен был наступить Новый год. Митя надавил на газ, и огни превратились в бесконечные гирлянды, я отвернул голову от окна. Ребята все еще обсуждали подачи футболистов, меня эта тема не интересовала, и я попросил Диму включить магнитолу.

Андрей возмущенно заворчал, и мне пришлось смериться с их бормотаньем. Я откинул голову на сиденье и прикрыл глаза. Всю ночь не мог уснуть, все размышлял о том, что Кира подумала о моих вчерашних словах. Да и вообще мне всегда хотелось знать о ее мыслях. Кира была удивительной, я жаждал знать о ней все. Но из-за пропасти в наших отношениях я не мог ее ни о чем расспрашивать. Мои вопросы Кира бы воспринимала никак любопытство и интерес, а как допрос!

Незаметно для самого себя я уснул. Очнулся же только, когда автомобиль остановился. За окном стало светло, и повсюду блестел белый снег. Я обернулся назад: вторая машина остановилась за нами. Дальше у лесополосы расстилалась небольшая деревушка Болотское.

-Куда дальше? – обратился ко мне Митя.

-Нам нужен карьер, он должен находиться где-то близко, - предположил я, - труп нашли рабочие карьера, когда загружали самосвал песком.

-Лучше пройтись и осмотреться: тут дорог совсем нет, мне потом не хочется вытаскивать Lincoln на своем горбу, - предложил Андрей.

Мы с Митей переглянулись, и я, усмехнувшись, посмотрел на друга и добродушно заявил:

-Это твоя идея, так что тебе и искать карьер.

Андрей фыркнул и без особого желания выбрался из автомобиля. Но не успели мы с Димой отсмеяться, как Андрей вернулся обратно, он сел на свое место и выключил музыку.

-Карьер там, - ткнул Андрей пальцем в сторону леса.

-Ты невероятно быстр, - рассмеялся Митя и завел автомобиль.

-Дело не в скорости, а в слухе, не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы расслышать громыхание тяжелой техники, - самодовольно заявил Андрей. – И если бы вы не слушали магнитолу, то и сами могли расслышать работу двигателей.

Я прислушался: действительно, слева доносился гулкий звук работающих двигателей и грохот тяжелых колес по накатанному снегу.

Через десять минут автомобиль остановился у, присыпанного снегом, карьера. Несмотря на сильный снегопад, экскаваторы усердно работали, загружали громадные самосвалы песком. Митя заглушил мотор, и мы неторопливо выбрались из машины. Холодный ветер бросал в лицо огромные хлопья снега и пронзительно завывал. Чуть вдали гудели двигатели экскаваторов и самосвалов. У самого края леса рядом с дорогой примостился небольшой вагончик.

-Митя, сходи к бытовке, попроси водителей показать место, где нашли труп, - велел я водителю, а сам направился к другой машине. Кира, Денис и Сергей тоже выбрались и с неким безразличием разглядывали снежный пейзаж.

-Значит, вурдалаки уже и сюда добрались, - окликнул меня Сергей.

-Добрались, сюда, мы, - усмехнулся я, - а эти «демоны» живут повсюду.

Все мы молчаливо стояли, наблюдали за тем, как Дима отправился расспрашивать рабочих. Я не сомневался, что рабочие ответят на его вопросы. Люди обычно не отличались предусмотрительностью и к своей же глупости были чересчур болтливы; чем ниже был их интеллект, тем проще было добывать у них информацию. Один из рабочих выскочил из кабины самосвала, стал рассказывать и показывать, где его товарищи отыскали труп. Наши головы машинально повернулись в сторону указанную рабочим, и, не дожидаясь пока Митя вернется к нам, я зашагал к глубокой яме. Мои спутники следовали за мной по пятам.

Я осторожно стал спускаться по склону, ко дну карьера, ноги немного тонули в песках. Ребята в отличие от меня не мешкали, а просто спрыгнули вниз. Я обернулся назад: Кира осталась у обрыва и с безразличием следила за нашими передвижениями.

-Спускайся! – крикнул я ей и помахал рукой.

Кира раздраженно поджала губы и стала спускаться. Песок под ее ногами поехал, и Кира заскользила вниз, затем завалилась на спину и поехала уже на спине. В два прыжка я пересек разделяющее нас расстояние, схватил ее за руку и резко поднял на ноги.

-Спасибо, - буркнула Кира, вырвала из моей руки свою руку и уверенными шагами стала спускаться в низ. – Без этого нельзя было обойтись? Мне совсем не хочется спускаться в карьер.

Ее ворчание заставило меня улыбнуться. Проявление хоть каких-то эмоций говорило о том, что мои усилия не напрасны и дело тронулось с мертвой точки.

-Можно обойтись и без тебя, но надо создать видимость, что ты очень увлечена всем этим, - нравоучительно объяснил я и стремительно зашагал вперед, опережая Киру.

Денис и Дима как опытные ищейки уже следовали по следу. Сережа оставался в той точке карьера, где нашли тело. Я подошел к нему ближе и посмотрел на землю. Песок на месте преступления ребята разрыли руками. И теперь до носа доносился еле уловимый запах «темного», мне показалось, что я чувствую несколько запахов, выходило, что на человека напал не один вампир, а двое и может быть даже троя. С того времени прошло много дней, точнее предположить будет невозможно. Я присел и тоже поковырял песок руками.

На меня упала Кирина тень. Мое лицо поднялось к ней, мне хотелось объяснить, что я делаю и для чего нам все это. Кира побледнела, стала как снег, глаза ее невидящие смотрели вдаль, а руки и ноги чуть затряслись, и в следующую минуту она стала оседать на землю. Я быстро подскочил и подхватил ее.

-Кира, что с тобой? – Кира не реагировала на мои слова, и я немного потряс ее, - Кира, ответь! Кира!

Глаза Киры прикрылись, я затаил дыхание, и мне стало отчетливо слышно ее прерывистое дыхание, а еще я слышал, как в ее груди бешено колотится сердце. Сейчас что-то произошло, и Киру это сильно потрясло. Ее состояние меня тоже встревожило, и я еще громче стал требовать от нее немедленного ответа.

-Кира, ответь мне, что с тобой? все хорошо?

Кира наконец-таки открыла глаза. Из ее груди вырвался тяжелый вздох. Сергей как статуя стоял рядом и молчал. Кира сначала взглянула на него, а затем на меня и тихо попросила:

-Отпусти меня.

-Хорошо, - согласился я и помог ей встать на ноги, немного отошел и сухо спросил: - Если ты чувствуешь себя хорошо, то объясни, что с тобой стряслось только что?

Кира минуту смотрела на меня, после чего повернула голову к тому месту, где я только что рылся руками. Ее дыхание вновь участилось, так что мне было понятно только то, что все это с ней произошло из-за вампиров.

-Ты что-то почувствовала? – догадался я.

-Не знаю, - тихо ответила Кира, - Мне трудно все это объяснить. Однажды со мной уже бывало что-то подобное, но я не придала этому значению. И вот сейчас это случилось снова. На один миг, я словно увидела этих вампиров. Это выглядело так реально, так правдоподобно, будто бы я сама присутствовала при их пире. Их было трое, они наелись и ушли, чуть присыпали тело. Фу! – Кира передернула своими плечами и зажала рукой рот. Я был согласен с ней трапеза вампиров не очень приятное зрелище.

-Куда они ушли? – в разговор встрял Сергей. Кира осуждающе посмотрела на него, но все же ответила:

-Они разошлись по разным сторонам. – Кира показала рукой направление, в котором скрылись упыри. И Сергей тут же зашагал по одному из направлений. Денис и Андрей как раз шли по следу двух других вампиров.

-Тебя именно это напугало? – обратился я к Кире, когда скрылся ее брат. Кира закивала головой. Мне почему-то думалось, что она не совсем откровенна. Рассказывая о своем ведении, она вела себя неправдоподобно спокойно, немного наигранно, но я то слышал, как грохочет ее сердце.

-Да, это видение обрушилось на меня неожиданно и было таким мерзким и жутким.

-И давно с тобой случаются эти загадочные ведения, – полюбопытствовал я. Если Кира и, правда, способна видеть прошлое, то ее способность можно применить с огромной пользой. У меня из головы все не выходило последнее дежурство и странные посетители полигона на территории института. Если Кира захочет мне помочь, то вместе мы сможем разгадать эту загадку.

-Нет, я же говорю – второй раз, а другой был, когда я жила в Зарайске, - немного раздраженно пробурчала Кира.

-И что ты видела тогда? – не унимался я.

-Мне привиделась княгиня с сыном.

Я с сомнением посмотрел на нее, какая еще княгиня, может и в этот раз она все придумывает? – не хочет говорить правды. Все это выглядело странным, конечно, если она действительно могла заглянуть в прошлое так глубоко. Кира поджала губы, ей наверно не понравилось мое скептическое выражение лица, и она сердито прошипела:

-Зарайском когда-то управлял князь, и, когда его убили, то жена взяла своего малолетнего сына и сбросилась с башни.

-А будущее ты не видишь? – спросил я, вкладывая в каждое слово толику энтузиазма, чтобы Кира не подумала, что я ее поддразниваю. Ведь это было не так. Я ей искренне верил. Просто обычно люди обладающие даром предсказывания уверяли, что могут видеть не только прошлое, но и предвидеть будущее.

-Нет, будущее я не предсказываю, - фыркнула Кира и зашагала к обрыву, стала поспешно выбираться из карьера.

Оглянув карьер и почесав затылок, я догнал ее и окликнул:

-Кира, подожди! Я, честно слово, не смеюсь над тобой. Просто у меня произошло кое-что на дежурстве, и я подумал, что ты могла бы помочь мне в этом разобраться.

Кира ничего не ответила, она даже не повернула ко мне свою голову. Черт! И кто же меня вечно тянет за язык? Единственные моменты, которые я могу проводить с ней наедине и то порчу. Каждый день, каждую минуту я пытаюсь разобраться в ней, найти ключики к ее загадочной душе, но ничего не выходит. Я словно школьник – неудачник, которому нравится соседка отличница по парте – любимица всего класса, и чтобы с ней подружиться, мне надо исправить двойки...

Через четверть часа вернулись Андрей и Денис. След вампиров терялся у дороги, из этого можно предположить, что оттуда они ушли ни на своих двух, а на каком-нибудь транспорте.

-Что будем делать дальше? – спросил меня Денис.

-Поедим в Калугу, поищем их там, ну и по пути осмотрим другие города, - предложил я. Честно с подобным я раньше не сталкивался. Обычно след «темного» всегда выводил на его логово, неужели они поумнели?

Сережу мы дожидались очень долго, даже стали немного тревожится, но потом раздался телефонный звонок. Мы сидели в одной машине экономили топливо. Кира от неожиданности подпрыгнула, когда у нее в куртке зазвонил сотовый. Она быстро поднесла трубку к уху и прохрипела «алло».

-Я в деревне мне нужна помощь. Приезжайте: синий домик с белыми окошками и красной крышей.

Денис, не дождавшись конца разговора, выскочил из автомобиля и бросился к другому. Я велел Мите заводить мотор, и мы поехали по разбитой дороге к деревне, хотя пешком было куда быстрее. Через лес напрямик до деревни можно было добраться за несколько минут. Но голос Сергея звучал относительно спокойно, и, поэтому смысла нестись сломя голову не имелось.

* * *

 Из-за угла показался синий домик с красной крышей. Денис остановил свой джип прямо напротив дома, перекрыв им выход из калитки. Он замер у двери: ждал пока, мы выберемся из машины. Я вылез из машины, и в нос тут же ударил запах железа, человеческая кровь всегда так пахла.

-Андрей, захвати аптечку, кажется, в доме есть люди, – попросил я друга, не оглядываясь, и зашагал к крыльцу дома.

-Дверь открыта, - тихо сообщил мне Денис, когда наши глаза встретились.

-Заходи, - велел я ему и вытянул из сапога длинный охотничий нож, точно такой же рарог сжимал в правой руке.

Мы беззвучно вошли в прихожую. Сразу повеяло тошнотворным зловонием вампира. Из глубины комнат слышалось неровные человеческое дыхание и стоны. Андрей поспешно зашел в дом и стукнулся об мою спину грудью. Дверь за ним тихо скрипнула, и я повернул к нему голову, обжег его сердитым взглядом. Друг виновато пожал плечами и уже хотел что-то мне ответить, как его перебил ворчливый голос Сергея:

-Ну, что вы там возитесь?

Денис пулей проскочил в комнату, откуда доносился голос Сергея, мы последовали его примеру. Небольшая гостиная оказалась вся перевернута: занавески, содранные с окон, повисли на диване; переломанный карниз лежал на полу; стол и стулья валялись по всей комнате, словно ими кто-то швырялся. В центре всего этого бардака на полу сидел Сергей и рукой прижимал разодранное горло женщине: бедняжка была без сознания. Сергей вымученно посмотрел в мои глаза и, кивнув головой в сторону смежной двери, сказал:

-Там девочка спряталась, думаю, «темный» не успел ей ничего сделать, она пришла за минуту до того, как я вам позвонил.

-Молодец Сергей, - похвалил я его и подошел к Андрею.

Друг не терял времени и уже успел перевернуть стол, на котором тут же стал раскладывать содержимое аптечки. Я вытянул из узкого отделения ранее приготовленный шприц с противоядием и направился к смежной комнате, но Сергей меня снова окликнул:

-Кирилл, сначала найдите вампира, я его не смог убить, только подрал на части, он должен быть еще здесь в доме.

-Ничего! Денис найдет его, - успокоил я Сергея и посмотрел на рарога, который сидел в углу и пытался нащупать пульс пожилого мужчины.

-Денис, бросай это дело, старик давно мертв. Ты слышал, что сказал Сергей? – рарог кивнул головой.

Рарог послушно поднялся с колен и вышел в коридор, а я продолжил свой путь. Дверь в комнату оказалась закрытой. Немного потолкав ее, я понял, что девочка неплохо забаррикадировалась. Мои попытки открыть дверь напугали ее и до меня стали доноситься тихие всхлипы.

-Ты знаешь, как ее зовут? – обратился я к Сергею, чуть развернув свой корпус. Андрей как раз сделал женщине укол и принялся осматривать рану на горле.

-Ирина! – Так, кажется, ее назвала женщина, когда девочка вернулась домой.

-Ирина, - тихо прошептал я, сам же размышлял о том, что мне сказать этой девочке. Конечно, я спокойно мог сломать дверь, но девочку это еще больше напугает, а ей сегодня и так не сладко пришлось, да и дверь жалко: квартира и без этого вся разгромлена.

Я тихо постучался в закрытую дверь: всхлипы прекратились, зато дышать девочка стала громче и чаще.

-Ирина, - позвал я девочку, все еще решая, что сказать сначала: либо попросить открыть дверь, либо объяснить, что все закончилось. – Ирина, меня зовут Кирилл, мы из полиции, - немного наврал я, хотя в чем-то оставался прав – хранители защищали людей от плохих «людей» и полиция в принципе занималась тем же самым.

Девочка продолжала молчать, но ее дыхание стало размеренным и спокойным, и она престала всхлипывать совсем. А вскоре я услышал осторожные шаги: Ира осмелела и подошла к двери.

-Ирина, мы поймали плохого человека, так что ты в безопасности и можешь выйти, он больше никому и никогда не причинит вреда.

-Я вам не верю! – тихо ответила девочка, и я расслышал, как она отбежала от двери и куда-то села.

Я снова стал придумывать всевозможные способы, чтобы выманить девочку из комнаты. Надо было как можно быстрее сделать ей укол с противоядием. Мои глаза скользнули к, склонившимся над женщиной, Сергею и Андрею и тут в моей голове созрела идея. Девочки всегда дружелюбно относятся к другим особям своего пола, нежели к мужчинам. И одна такая особь стояла на улице. Меня немного удивляло, что Кира не пошла вместе с нами, никто не мог назвать эту девушку трусихой и тем более не любопытной…

-Андрей сходи, позови Киру с улицы, скажи, что она нам здесь крайне необходима, - велел я другу, а сам еще раз постучал в дверь. Мне откликнулась тишина, и если бы мне не было слышно ее дыхание, то я решил бы, что девочка сбежала.

-Ирина, сейчас придет наш психолог и поговорит с тобой, надеюсь, что ей ты сможешь довериться.

-Зачем все время врать? – за моей спиной послышалось сердитое шипение. Сдерживая улыбку, я обернулся, и наши взгляды встретились.

-А что по твоему мнению я должен был ей сказать?

-Правду! – огрызнулась Кира, быстро подошла к двери и тихо постучалась.

«Правда не всегда нужна!» - хотелось мне ей это сказать, но я именно поэтому промолчал – лучше ей не знать моей правды…

-Ирина, - мягко позвала девочку Кира, - мы пришли, чтобы помочь тебе, и нам очень хочется убедиться, что с тобой все хорошо. Ты не пострадала? У тебя болит что-то?

-Где моя мама? – взволнованно воскликнула девочка.

Кира пытливо посмотрела на меня, а затем ее взгляд метнулся к женщине: ребята уже успели переложить пострадавшую на диван, и теперь Андрей обрабатывал ей раны. От меня не укрылся легкий испуг, пробежавшийся по лицу Киры.

-С женщиной все будет хорошо, - тихим шепотом заверил я Киру.

-Надеюсь, хоть это правда! – насупилась Кира и повернулась снова к двери.

-Ира, с твоей мамой все будет хорошо, мы сейчас осмотрим тебя, и отвезем вас в больницу, - мягко успокоила девочку Кира, - но надо поторопиться, мы все ждем только одну тебя.

Я мысленно усмехнулся: Кира выбрала отличные рычаги давления на детскую психику. Обычно дети всегда желают отвечать сами за свои поступки, но стоит им столкнуться воочию с чем-то действительно опасным и непонятным, то они предпочитают, чтобы за них все решения принимали взрослые.

Ирина ничего не ответила, но зато стала разбирать баррикаду. Ей потребовалось несколько минут, и все это время мы с нетерпением ждали, когда она наконец-таки откроет дверь.

Дверь звучно распахнулась: девочка в нерешительности замерла на пороге, и ее фиалковые глаз сначала посмотрели на меня, затем на Киру. Я немного удивился, по голосу я решил, что девочке лет тринадцать - четырнадцать, а перед нами стояла семилетняя крошечка. Ее косы растрепались, школьная форма вся вымокла, а на ногах по-прежнему были надеты зимние сапоги.

Кира осторожно наклонилась к девочке и взяла ее за ручку, осторожно прижала к своей груди и подняла на руки. Ирина вцепилась в ее дубленку маленькими ручками и тихо заплакала. Кира успокаивающе стала гладить девочку по спутанным волосам и шептать слова утешения. От сопереживания у меня запершило в горле, и я постарался себя отвлечь, повернул голову, стал разглядывать Сергея, Андрея и его пациентку.

-Как у вас дела ребята? – окликнул я их.

-Все хорошо, можно уже собираться, - откликнулся Андрей и показал мне собранную аптечку.

Я вынул из кармана шприц и посмотрел на Киру. Честно признаться, будь на месте Иры кто-нибудь другой, я бы вколол этот укол не раздумывая. И только представив, как длинная иголка входит в тоненькую хрупкую ручку этого маленького, растрепанного херувимчика, причиняя тем самым сильную боль, я весь сжался. Никогда не был сентиментальным, но эта девочка вызвала у меня сострадание, может быть дело и не в самой девочке: раньше мне никогда не случалось попадать в подобные передряги, где присутствовали дети.

-Кира, - мягко позвал я Киру, она подняла свою голову от девичьих волос и посмотрела в мои глаза. Я протянул руку и показал сжатый в ней шприц и тихо почти одними губами добавил: - Ей надо сделать укол.

-Прямо сейчас? – возмущенно прошипела Кира в тон моему шепоту.

-Нет, но надо поторопиться, - ответил я, так тихо, что меня не мог услышать простой человек, - она может быть заражена.

-Давай в машине, - прочел я ее предложение по губам, и Кира повернулась к выходу.

Сергея и Андрея уже не было в комнате: ребята устраивали мать девочки в машине. Краем ухом я слышал разговор друга с отцом. Лев Тимурович посоветовал отвезти пострадавших в Боровск, там, в местной больнице у него имелся старый знакомый. К нашему приезду он обещал до него дозвониться, чтобы у нас не возникло никаких проблем. Наши семьи хоть и творили добро ради человечества, но старались оставаться для людей неизвестными. Так проще жить, так проще помогать людям, а случайным очевидцам все равно никто никогда не верил…

Я неторопливо шагал за Кирой, перед самым выходом из гостиной на нас выскочил Денис. В своей руке за волосы он держал оторванную голову вампира: красные живые глаза с ненавистью смотрели на нас. Благо его гортань была повреждена, и он не мог говорить. Кира содрогнулась от страха и прикрыла лицо и голову девочки своей дубленкой. Мне оставалось только гадать, сколько ей потребовалось моральных сил, чтобы не завопить от испуга, и конечно она сдержала себя ради душевного спокойствия девочки.

-Ненормальный! – сердито буркнула Кира, прижала еще крепче к груди девочку, точно мать, и выскочила в коридор.

-Прости Кира, я не знал что ты здесь, - растерянно окликнул Денис свою подругу, но Кира вышла во двор.

-Зачем ты вернулся? – чуть громче, чем нужно было, спросил я Дениса, пытаясь сдержать злорадный смех – еще один минус в его «копилку»!

-Я не мог найти руки и эту дрянь, - Денис встряхнул голову вампира, показывая, что именно он считает дрянью, - только что сейчас в коридоре нашел, так что хотел спросить у, вас, не видели ли вы здесь руки?

-Нет, - рассмеялся я ни в силах больше сдерживать своего веселья, - но в следующий раз попрошу Сергея, чтобы он эту дрянь так мелко не рвал.

-Здесь нет ничего забавного, - огрызнулся Денис и отправился дальше разыскивать оставшиеся части тела.

Мое внимание привлек труп старика. Все его тело было изувечено и покусано, мне не хотелось оставлять никаких следов после пира вурдалака. Нашим людям и нашим сородичам, которые занимали высокие посты во всевозможных министерствах, им и так с трудом удавалось уничтожать всю опасную и разоблачающую нас информацию.

На минуту я представил себя на мести этой семьи. После всего случившегося я бы хотел похоронить своего отца или деда – здесь же было неизвестно, кем приходился им этот старик. Но и они не были мной: мать и дочь, навряд ли, захотят еще раз вернуться в этот дом. Оставалось лишь одно – уничтожить улики…

Я вошел в кухню и обнаружил там газовую плиту, быстро открутил все конфорки и вышел на улицу через вторую дверь. Во дворе Денис устроил небольшое барбекю, он где-то разыскал глубокий мангал и свалил туда вампира по частям. Благо дом окружал высокий забор, и любопытные зеваки не могли разглядеть, что здесь творится. Противный серый дым с отвратительным запахом клубился над мангалом. Пламя топило бессмертную плоть точно воск.

-Мы вернемся к карьеру и будем тебя там ждать, как закончишь с вампиром подожжешь дом, - отдал я тихий приказ Денису и, не дожидаясь ответа, зашагал проч.

Мне не терпелось убедиться, что Кира сделала девочке укол. Противоядие людям помогало лишь в том случае, если с момента заражения проходило не больше двух-трех часов, в другом случае противоядие уже ничем не могло помочь.

Из всей моей команды лишь Сергей находился на улице. Кира сидела в нашей машине вместе с девочкой на руках и разговаривала с Андреем. Я не мог понять, о чем они говорили - стекло заглушало практически все звук. Да и Сережа меня отвлек:

-Что дальше капитан? - последнее слово он проглотил и поправился, наверно решил, что в данный момент шутки совсем не уместны, - Какие у нас дальше планы Кирилл?

-Заводи машину к тебе сейчас пересядет Андрей, и мы поедем обратно к карьеру, там дождемся Дениса, а оттуда в больницу, - кратко определил я для Сергея наши дальнейшие действия.

Сергей мигом бросился выполнять мое распоряжение, а я подошел к другому джипу, открыл переднюю дверцу пассажирского места и велел другу немедленно пересесть в другой автомобиль. Андрей обиженно фыркнул, но послушался меня.

-Мне надо поговорить с матерью Ирины, - объяснил я свою резкость. Конечно друга можно было оставить в машине и высадить Киру с девочкой, но девочка наверное расплакалась бы из-за того что поедет без матери. Хотя кого я обманывал: дело было не в девочки и только благодаря девочке я смогу побыть немного рядом с Кирой, почти без посторонних. Митя и измученная мать с дочкой были не в счет…

Я забрался на сиденье и прикрыл за собой дверь. Мой взгляд скользнул по лицам пассажиров, сидящих на задних сиденьях, и остановился на девочке: Ирина уже тихо спала на руках у Киры. В моей голове этот образ нарисовал совсем новый – необычный нереальный, но желанный. Мне представилось, как точно так же Кира сидит и обнимает другую девочку, девочку с ее прелестными волосами, с ее изумительными, загадочными глазами, с ее нежными губами – мне хотелось, чтобы у нашего ребенка все было от Киры, и чтобы у нас родилась именно девочка такая же чудесная и красивая как ее мать…

Митя завел двигатель, и машина тронулась. Голос Киры вырвал меня из моих фантазий и я, с трудом сдерживая разочарованный вздох, посмотрел на ее лицо.

-Что ты говоришь? – переспросил я, не услышав ее вопроса.

-Где Денис? – шепотом повторила Кира свой вопрос.

-Он нас догонит, - успокоил я ее и задал свой вопрос: - Ты укол сделала?

-Нет! – шикнула Кира, намекая на то, что я слишком громко разговариваю. Я нахмурился и поджал губы. – Укол сделал Андрей.

Я облегченно вздохнул, с моих плеч, словно гора свалилась, теперь оставалось позаботиться о другом деле…

-Митя вези нас к карьеру, - велел я водителю, не поворачиваясь: мне трудно было оторвать свой взгляд от прекрасного лица. Кира тоже на меня смотрела, но не выдержала и чуть смутившись отвернулась к окну.

-Женщина приходила в себя?

-Нет, - коротко отозвалась Кира, продолжая разглядывать через окно белые сугробы.

Да! Мысленно огорчился я: Кира всем своим видом показывала, что не в настроении сейчас разговаривать, а побуждать ее мне не хотелось – никогда не был назойливым собеседником и в этот раз не собирался им становиться. Я повернулся лицом к лобовому стеклу и заставил себя смотреть вперед.

Дмитрий вывез автомобиль из деревни и повернул к лесу, свернул на другую дорогу. Впереди, на дороге почти у самого карьера нас уже дожидался Денис. Митя чуть сбавил скорость, но останавливаться не стал. Я оглянулся назад и увидел серебристо-белую макушку, Кира тоже, как и я, наблюдала, подобрал ли ее братец друга.

-Митя мы едем в Боровск, - определил я наш маршрут.

-Да, я уже знаю: Андрей мне все объяснил, - откликнулся Дима и прибавил газу.

-Сколько времени потребуется, чтобы доехать до больницы?

-Полчаса не больше.

Я обернулся назад и посмотрел на Ирину мать, та все еще спала, и мне не хотелось ее будить. Но нам необходимо было с ней успеть поговорить, пока мы не сдали их врачам. Мне показалось, что Кира смотрит на меня, и я невольно поднял голову и посмотрел на нее.

-В чем дело? – чуть слышно спросила она.

-Как заметишь, что мать девочки проснется, так скажешь мне, - попросил я Киру, уверенный в том, что если наша пострадавшая проснется, то об этом мы узнаем все в одночасье. Мне просто очень нравилось, как Кира произносит мое имя…

* * *

Наш автомобиль свернул к больнице, когда за окнами уже совсем стемнело. Из-за многочисленных пробок на Киевском шоссе дорога отняла у нас больше времени, чем мы предполагали. Митя протянул джип к широкому крыльцу и заглушил мотор. Я обернулся к задним сиденьям: проспавшая всю дорогу, Кира тут же проснулась и крепче прижала все еще спящую Иришу к груди.

-Сейчас вас Андрей проводит к доктору, и там вы подождете Ирину маму, - обозначил я для Киры ее обязанности.

-Хорошо. – Кира кивнула головой и накинула на девочку свою дубленку.

Я мигом выскочил из машины и, обогнув ее, подошел, открыл заднюю дверь, чтобы помочь выбраться Кире с ребенком. Кира осторожно спустила ноги и спрыгнула. Я подхватил их обоих, боясь, что они могут завалиться.

-Спасибо, - тихо поблагодарила за помощь Кира и чуть неловко зашагала к крыльцу, где ее поджидал Андрей. Я быстро стянул с себя пальто и догнал, накинул ей на плечи. На улице было очень холодно, снег под ногами сильно скрипел. Я провожал их взглядом, пока они втроем не скрылись за дверью, а затем вернулся к машине и сел на заднее сиденье, где еще недавно сидела Кира.

Женщина от холода очнулась и теперь в недоумении осматривалась. Я попросил Диму включить в салоне автомобиля свет и оставить меня наедине с потерпевшей. Митя послушно вылез, и мои глаза метнулись к изувеченному лицу женщины.

-Вы, Ирина мама? - спросил я, конечно, мне было известно, что это так, просто своим вопросом я пытался заставить женщину вспомнить недавние события.

-Да, - голос женщины дрогнул, - что с ней?

Ее глаза округлились, и я услышал, как взволнованно загремело в ее груди сердце.

-С Ириной все хорошо, мы подоспели вовремя. В данную минуту ее, наверное, осматривает врач, так что вам не о чем беспокоится, - заверил я женщину.

-Не о чем! – возмутилась женщина, - Вы считаете то, что с нами случилось это нормально, да я больше никогда в жизни не смогу заставить себя даже в деревню зайти, ни то, что в свой дом.

-Я с вами полностью согласен. Именно об этом я и хотел с вами поговорить, - немного растянуто протянул я, собираясь с духом: сейчас мне предстояло сообщить женщине, малоприятную новость, - В дом, вам, возвращаться не придется – он сгорел, и все, что было в нем тоже. Так что предупрежу вас заранее, если вы попытаетесь кому-нибудь рассказать, что с вами сегодня произошло то, никто не поверит. И для вашего спокойствия лучше все забыть.

Женщина с минуту смотрела на меня, а в следующую минуту из ее глаз потекли слезы, и она отвернулась к окну.

-Что мне теперь делать? – тихо спросила она, не думаю что у меня, этот вопрос был больше риторическим. – Этот дом все, что было у меня. У нас с Ириной никого нет.

-Как вас зовут? – вдруг спросил я ее.

-Виктория, - тихо всхлипнула женщина.

-У вас очень сильное имя Виктория, не сомневаюсь, что вы сможете со всем справиться, и я вам кое в чем помогу. – Я достал из заднего кармана портмоне и извлек из него пластиковую карту. На ней лежало два с половиной миллиона рублей, в принципе солидная сумма для одних и незначительная для моей семьи. «Ничего, - мысленно усмехнулся я, - кто-нибудь не купит себе на праздник новый автомобиль, зато эта маленькая семья не умрет от холода!». Я протянул Виктории свою карточку и продиктовал секретный код.

-Этих денег вам хватит на долгое время, и я уверен, что вы сумеете распорядиться ими с толком. – Глаза женщины удивленно округлились, но она и не думала забирать из моих рук карту. – Прошу вас Виктория забудьте о гордости, подумайте о дочери, ей эти деньги нужнее. Представьте это как компенсацию за ущерб, причиненный, нашей организацией, и если вам будет легче принять нашу помощь, то я скажу вам искренне – ваш дом пришлось сжечь, чтобы избавиться от улик. Вы прекрасно понимаете то, что случилось с вами не должно предаться огласки.

-Хорошо, - кивнула головой Виктория и чуть дрогнувшим голосом спросила: - Но я могу быть уверена, что это чудовище больше не причинит нам вреда?

-Это чудовище, точно уже не причинит вам вреда, - уклончиво ответил я. Ведь я не мог быть уверен на сто процентов в том, что другие «темные» не причинят этой семье вреда, хотя очень надеялся, что их больше никогда не постигнет эта участь, но в нашей жизни никогда нельзя ни на что надеяться – и молнии иногда ударяют в одно место дважды.

-Спасибо, - поблагодарила меня Виктория и наконец-таки взяла из моих рук карточку. – Теперь я хотела бы увидеть свою дочь.

-Пойдемте, я провожу вас к доктору, - предложил я и выскочил из машины.

Виктория неуверенно выбралась из автомобиля. Было видно, что ходьба причиняет ей сильную боль, но она мужественно скрывала это. Я предложил ей опереться о мой локоть, и мы под руку зашагали к крыльцу. Войдя внутрь, женщина немного вздрогнула, несмотря на теплое одеяло, которое укрывало ее плечи, мороз успел пробрать ее до костей. Внизу мы встретили Андрея, и он объяснил, где нам можно найти доктора и Ирину.

Мы поднялись на второй этаж на лифте и неторопливо зашагали по коридору. Впереди на узкой кушетке сидела девочка, рядом с ней стояла Кира и высокий крупного телосложения мужчина. Они о чем-то болтали с девочкой и тихо смеялись. Вдруг девочка повернула голову и увидела нас.

-Мама, - громко закричала девочка, соскочила с кушетки и бросилась навстречу к Виктории.

Мне пришлось слегка отстраниться, чтобы ураган в юбке не сшиб меня с ног. Девочка врезалась в мамин живот и громко зарыдала. Виктория присела на корточки обняла свою маленькую дочку и тоже заплакала. Мои глаза метнулись к Кире, наши взгляды встретились, у нее на глазах уже наворачивались слезы, и она поспешно отвела от меня их, наверное, не хотела, чтобы я видел ее слезы.

Я неторопливо зашагал к доктору, он протянул мне руку и представился:

-Игорь Сиров!

-Очень приятно. Думаю, мне нет смысла представляться? - спросил я, и доктор, усмехнувшись, закивал головой. – Игорь, я оставляю на ваше попечение Викторию и Ирину, как только им станет легче, и они пожелают покинуть вашу больницу, вы их отпустите. И предупреждаю – никаких допросов и никаких лишних обследований, - мой голос звучал немного угрожающе, мне было прекрасно известно, до чего может довести обычное любопытство.

-Все предельно ясно, - ничуть не обидевшись, согласился со мной доктор и мягко мне улыбнулся.

-Спасибо поблагодарил я его еще раз, пожал руку и, развернувшись на каблуках, зашагал к выходу.

Кира ждала меня у выхода, пока я разговаривал с доктором, она успела попрощаться с девочкой и ее матерью.

-Пойдем, - окликнул я ее, проходя мимо: Кира продолжала наблюдать за девочкой.

-Надеюсь, что с ними все будет хорошо, - тихо предположила Кира и с надеждой посмотрела на меня, как будто бы я мог знать это наверняка. Я пожал плечами.

-Мне тоже хочется в это верить. Пусть у них все будет хорошо.

Внизу у выхода Кира скинула с себя мое пальто и протянула мне, а сама быстро надела на себя свою дубленку, которую все это время держала в своих руках.

-Куда мы теперь? – полюбопытствовала Кира.

-Сначала где-нибудь покушаем, а потом поедем домой.

-Хорошая идея, - согласилась со мной Кира, открыла дверь и шагнула на холод…

Обратно домой мы снова ехали обычным составом: Кира, как и раньше, предпочитала компанию своего друга и брата. И меня это немного угнетало, и чтобы как-то отвлечься, я взял в руку папку с документами, стал ее внимательно изучать. Нам не удалось поймать двух других вампиров, о которых говорила Кира. Так что нахальные, открытые нападения вскоре снова возобновятся, чтобы как-то это предотвратить, нужно было разобраться по каким причинам пал выбор мест нападения и по каким критериям «темные» выбирают свои жертв.

Выходила совершенная нелепица, убитые были разных возрастов и противоположных полов, привязаться к какой-нибудь индивидуальности оказалось сложно. И лишь дома в диспетчерском центре мне удалось все выяснить. На огромной карте я маркером пометил все предполагаемые убийства. Их было всего двенадцать вместе со стариком, которого нам не удалось сегодня спасти. Но почему-то я был уверен, что старик не входил в их планы, а значит, если я правильно понял замысел «темных», то предполагалось еще два убийства.

На карте маркерами вырисовывалась незаконченная славянская руна – Чернобог – одна прямая линия внизу расходилась на три другие. Эта руна была точной противоположностью руне – Мир и даже выглядела также, только была перевернута, она представляла силы стремящие погрузить мир в хаос. Это предположение меня сильно встревожило, не знаю, чего именно добивались темные силы, но мне хотелось все это остановить.

Я позвонил отцу, не смотря на то, что время уже перевалило за полночь, и потребовал, чтобы он собрал всех старейшин в своем кабинете как можно скорее…

-Надеюсь, что у тебя есть веское объяснение, почему ты поднял нас среди ночи! – немного раздраженно процедил Игорь – супруг моей тетки. Теперь он занимал место Ставра, честно признаться, предыдущий состав старейшин мне нравился куда больше.

-Ты удивишься, но это так! - огрызнулся я и повесил за отцовской спиной на стену карту Российской Федерации.

Отец поднялся из своего кресла и отошел в центр кабинета, чтобы ему было удобнее рассматривать карту. Его глаза сузились, а на лбу прорисовывалась глубокая морщина. И не мудрено, отец в своей глубокой юности видел подобные руны не единожды, да и сам делал подобные обереги в детстве, пару из них ему удалось сохранить.

-Вампиры нападают на людей по определенной схеме. И теперь она стала для нас яснее, - подытожил я свое предположение и маркером соединил все точки. - Всем известно, что обозначает эта руна, так что я не стану углубляться в историю. И собрал я здесь, вас, для того, чтобы мы вместе выяснили с какой целью «темные» устроили этот кровавый спектакль, и что случится, если они доведут его до конца.

В кабинете повисла немая тишина, мой слух улавливал лишь биение сердец и дыхание всех присутствующих. Отец отвернулся от карты и прошелся по кабинету, затем посмотрел на меня: губы его были сжаты в тонкую упрямую линию, а руки скрещены за спиной.

-Ничего не случится, - уверенно заявил он. - Ни припоминаю, чтобы что-либо подобное случалось раньше: вампиры и оборотни стараются скрывать свое существование от внешнего мира. И эта резня, как я предполагаю, сугубо устроена именно для нас.

-Ты думаешь, они устраивают для нас ловушку? – обратился к отцу Тимур.

-Что-то в этом роде, - кивнул головой отец, - но это не дьявольский ритуал и даже не жертвоприношение.

Я слушал их разговор, и разные предположения кружились в моей голове, мне казалось, что в действиях «темных» нет никакого смысла – просто они потешаются над нами.

-Константин, - окликнул отца Павел, - в результате прошедших событий наши патрульные группы уменьшились и обследуют большие территории. А из-за участившихся убийств мы практически перестали патрулировать Москву.

-Одно из предполагаемых убийств должно случиться в самой Москве, - встревожено воскликнул я. В моей голове почему-то появился образ Киры, словно весь белый свет сошелся на этой хрупкой девушке клином. Почему-то я был уверен в том, что именно она и есть одна из предполагаемых жертв.

-В чем дело Кирилл? – окликнул меня отец и подозрительно сощурил глаза.

-Все в порядке, - соврал я, - У меня появилось предложение. Надо собрать еще одну опергруппу, чтобы она занималась именно розыском наших маньяков. Кира поможет составить автопортреты.

-Хорошая идея! – похвалил меня отец: ему уже было известно о загадочной способности видеть прошлое. Вернувшись из командировки, я представил ему доклад о проделанной работе. – К утру найду тебе художника.

Глаза отца пробежались по лицам шести старейшин и остановились на Игоре.

-Игорь, - обратился отец к своему деверю, - тебе придется заняться организацией опергруппы, отбери пару десятков лучших хранителей и немедленно начинай патрулировать город.

-А я со своей группой отправлюсь к другому предполагаемому месту преступления, – заявил я, определив для всех свою задачу, прежде чем отец предложит свой вариант.

-Ничего не имею против,- не совсем искренне признался отец.

Думаю, что он уже жалел о том, что предложил мне заниматься этим запутанным делом. Не мог согласиться с его душевным состоянием. Не займись я этим делом, то и в жизни не догадался, что Кире угрожает какая-то опасность. Теперь же я собирался, как можно скорее, убраться из Москвы и увезти с собой Киру.

Мне безумно захотелось увидеть ее и немедленно. Я боялся, что с ней в мое отсутствие может что-то случится. Не обращая на начавшийся разговор между Андроном и Богданом, я мигом выскочил из кабинета. Сердце бешено гремело в груди, пока я ехал до тринадцатого этажа. Я с нетерпением смотрел на серые двери лифта и ждал, когда они откроются и, наконец, выпустят меня из железной коробки, которая стала невыносимо душной.

Опомнился я лишь у двери и с трудом заставил себя убрать зависший кулак в воздухе: часы на руке показывали половину второго ночи. Кира, наверное, давно спит и видит десятый сон. Мое появление для нее будет как снег на голову. Я даже не смогу ей толком объяснить, почему пришел посреди ночи: поделиться с ней своими предположениями я не мог, не хотел ее пугать.

Я опустил руку и прислонился головой к Кириной двери, а затем и вовсе прислонился ухом. Когда же до меня донеслось ее тихое дыхание, я смог вздохнуть свободной грудью. Кира спала, и сейчас с ней все было хорошо. Опершись спиной о дверь, я сполз до пола и уселся на корточки.

* * *

-Блин! Черт!

Непонятные крики и приглушенный грохот разбудил меня. Я открыл глаза и сначала не понял, где я нахожусь! Перед глазами оказалось огромное коридорное окно, смотревшее на меня чернотой ночи. Иногда такое бывало зимой, что, проснувшись, не поймешь, то ли утро, то ли еще ночь. Я взглянул на часы: половина седьмого.

За дверью снова загремело, и я подорвался, прошмыгнул к лифту. Не хватало, чтобы Кира меня застала в такую рань у своей двери, чтобы она обо мне подумала?

Вернувшись в свою квартиру, я быстренько принял холодный душ и сменил одежду. И только стоило мне выйти за порог, как в нагрудном кармане рубашки зазвонил мобильный телефон.

-Алло! – поднес я телефон к уху.

-Не разбудил? – осведомился отец без особого сочувствия.

-Нет, - хмыкнул я, закрыл дверь в квартиру и зашагал по коридору к лифту.

-Кирилл, я художника уже отправил к Кире.

-Даже позавтракать человеку не дал, - с укором пробурчал я в ответ.

Не думал, что отец так быстро все организует. Ведь я еще надеялся успеть позавтракать, но теперь это случиться не скоро, так как я очень желал присутствовать при составлении портретов маньяков. Я мигом спустился по лестнице до тринадцатого этажа и к своему облегчению столкнулся с художником в коридоре.

-Привет Мартын! – поздоровался я с праправнуком Петра, немного удивляюсь, что именно он оказался художником. Мартын был полукровкой, как и большая часть семьи и совсем еще юным.

-Здравствуй Кирилл, - немного взволнованно откликнулся парень на мое приветствие, наверное, не ожидал, что я буду присутствовать при составлении фоторобота вампира. Он неуклюже откинул с лица свою длинную выкрашенную в непонятный цвет челку и повернулся к двери Киры.

Я неторопливо следовал за ним, догадываясь, о чем он думает, но меня это абсолютно не смущало – я не собирался объяснять ему зачем пришел. Пусть думает, что хочет. Мне и самому не совсем было ясно мое желание присутствовать при составлении портретов вампиров. Ведь, в конце концов, через час или два результаты его художеств оказались бы на моем рабочем столе в диспетчерском центре…

По-прежнему в моей душе продолжалось борьба: разумом я старался вычеркнуть из своей жизни Киру, прекрасно понимая, что мои мечты воздушны и недостижимы. И с каждым днем они лишь таяли и таяли. Кира продолжала меня игнорировать, и в ее глазах я видел лишь одно раздражение и разочарование. Мне было очень тяжело выносить ее отрешенность и ненависть, тем боле, что мне так и не удалось понять, чем вызваны все эти чувства.

Пусть во мне текла кровь богов, но во мне и оставалась человеческая частица, и все чувства и страхи, обуреваемые меня, были такими же, как и у обычного мужчины. Свое признание, свои чувства мне приходилось скрывать от Киры, не только потому, что сейчас она переживала тяжелый момент в своей жизни, но и потому, что я боялся быть отвергнутым. И именно этот страх вместе с разумом боролись во мне за то, чтобы я оставил Киру и прекратил надеяться на ответные чувства.

Но во мне жили ни только страхи, во мне жили: желания, восторг, гордость, любовь, страсть, ревность. И стоило мне лишь увидеть Киру, как все это затмевало и так воспаленный разум: страхи уходили на задний план, оставалась только жажда: жажда обладать этой прекрасной и неземной девушкой; жажда касаться ее нежной, блестящей кожи; слушать ее обворожительный, бархатный голос. Я жаждал Киру как никого и никогда на земле – я хотел и мечтал, чтобы она принадлежала мне одному и никому больше…

И даже сейчас, когда она открыла перед нами дверь и, чуть напугано посмотрев на меня, шагнула назад в комнату, мне с трудом удалось себя сдержать и не накинуться на нее, точно обезумевший тигр, почуявший запах течки. Я выдавил из себя вымученную улыбку и затаил дыхание, чтобы не чувствовать запах ее пленительного и желанного тела, который порой сводил меня с ума.

-Проходите, - немного вяло пригласила Кира нас в квартиру.

Мартын вразвалочку зашел внутрь и тут же плюхнулся в кресло, ловко выдернул из своей узкой папки бумагу и положил ее сверху. Затем он не менее ловко выдернул из-за уха карандаш и опустил руки на белый лист бумаги. Удивительно, что я не обратил на это никакого внимания. Длинные, светлые немного неопрятные волосы парня свисали до талии, и при огромном желании под ними можно было спрятать целый мольберт. Да и вообще парень выглядел не совсем опрятно: потертые, рваные джинсы; длинная, растянутая футболка непонятного оттенка охры; большие и огромные бутсы. Видима я начинал отставать от моды, так как абсолютно не понимал молодежь – похожую больше на бомжей…

Раньше никогда не обращал своего внимания на то, как кто-то одевался особенно мужчины, но после встречи с Кирой стал более наблюдательным, наверное, причиной этому стала моя ревность. В каждом «столбе» я видел соперника, и, хотя моя ревность постепенно стала утихать из-за отсутствия интереса у Киры к другому полу, но моя наблюдательность никуда не делась. В этом имелся свой плюс: по одежде человека и по тому, как он выглядит, можно многое сказать о его характере.

Кира села на кровать, ее глаза беспорядочно метались то ко мне, то к художнику. Я толкнул дверь за собой и посмотрел на художника: Мартын небрежно откинул свои волосы от лица и немного вальяжно расселся в кресле. Своей непринужденной позой он показывал, что готов приступить к работе. И все же, как бы он не кичился и не старался показать свою безмятежность – слух семаргла не обмануть: сердце парня билось немного быстрее обычного, правда, не так быстро как у Киры.

Видимо и Кира и художник были немного взволнованы. Причина одного возбуждения мне была понятно – Мартыну впервые приходилось составлять авто-робот: подобного в нашей практике не было, и, поэтому художник волновался, получится ли у него или нет. А вот причина взволнованности Киры для меня оставалось загадкой…

Я долго смотрел на Киру пытаясь разгадать эту загадку или хотя бы найти предположение. Кира уже дважды посмотрела на меня, и наверно мое пристальное внимание ее нервировало, так как ее пульс стал еще быстрее. Я виновато отвел взгляд, после того как она в третий раз опалила меня раздраженным взглядом, и с трудом подавил улыбку. Если бы не ее убийственные глаза, то я бы любовался ее лицом вечность.

-Ну, так что? – окликнул Киру Мартын и предложил: - Давайте начинать!

-Давайте, - согласился я, в места Киры, и украдкой посмотрел на ее лицо: алые губы сердито сжались, а на лбу прочертилась морщинка, и тонкие брови стали похожи на две серебреные стрелы.

-Начнем с овала лица, волос, носа, а потом и все остальное, – пояснил Мартын, что для начала требуется от Киры. - Попробуй описать как можно конкретнее все детали, которые тебе удалось запомнить.

-Хорошо, - тихо буркнула Кира и на миг прикрыла глаза.

Не знаю, о чем она вспомнила, и, что ей привиделось в данный момент, но краска с лица отхлынула – Кира вмиг вся побледнела, а только что успокоившееся сердцебиение снова участилось. Кира сглотнула слюну и чуть охрипшим голосом зашептала:

-У первого вампира лицо немного угловатое, а у второго квадратное, даже больше прямоугольное.

-Нет Кира, давай по очереди. Сначала нарисуем одного, а затем другого, - ехидно усмехнулся Мартын, покачивая головой. Его забавляло, что Кира легкомысленна и наверняка он подумал, что она глупая дурочка.

От этой мысли во мне вскипела кровь: какой-то щенок будет считать Киру глупышкой?! Мою Киру! Прекрасную богиню, которой равной нет ни на небе ни на земле. Иногда я часами наблюдал за ней и, тем более, не мог согласиться с тем, что она несообразительная: ловкая, смелая, сильная, хитрая – ей столько времени удавалось всю семью водить за нос. Ух, этот болван просто и не подозревает, какой ум кроется в ее светлой голове. Да и проницательной Кира была не в меру! Чего ей стоило раскрыть мой план – она догадалась о моем обмане почти мгновенно. Нет! Кира очень умная, и этот парень не прав.

Кулаки непроизвольно сжались: безумно захотелось треснуть этому, возомнившему, невесть что, о себе, выскочке по его бледному, длинному носу. Даже не смотря на то, что именно благодаря его высокомерию во мне зародилось подозрение на счет ее странного волнения, которое непременно она пыталась скрыть.

-Ты знаешь их имена? – вдруг спросил я у Киры. Когда с Кирой случилось вчера виденье, она толком не объяснила, как она воспринимает свои ведения, и мне было интересно знать ее ощущения.

-Нет, имена я не слышала, - тихо ответила Кира, и мне почему-то показался ее голос осторожным, словно она не очень желала вдаваться в подробности. И хотя это было подозрительно и странно, мне пришлось согласиться с тем, что Кире просто неприятно вспоминать свои видения. Правда теперь мне было известно, что Кира в своей голове может восстанавливать картину прошедшего вплоть до звуковых образов.

-Тогда давай дадим им имена, и тебе будет проще сконцентрироваться. Пусть первый будет Иваном, а второй Дмитрием, - предложил я.

-Нет, - забавно фыркнула Кира и передернула плечами, после чего предложила свои варианты: - Пусть лучше будет Черный и Русый по цвету волос, так будет вернее.

-Отлично, с кого начнем? – ободряюще улыбнулся я.

-С Русого, - немного поспешно воскликнула Кира и, выпрямив спину, напряженно посмотрела на меня. Я заставил себя отвернуться и сконцентрировать свое внимание на Мартыне: не хотел смущать Киру своим пристальным взглядом – право это выглядело уже грубо с моей стороны.

-У него узкое, прямоугольное лицо с мощным, квадратным подбородком и с высоким лбом, - начала описывать Кира первого вампира. Мартын тут же стал энергично водить карандашом по бумаге – слух отчетливо улавливал каждое шуршание грифеля. – Волосы короткие, торчат в разные стороны, словно током ударили. - Она улыбнулась своему сравнению. И я понял, что снова не свожу с нее своих глаз.

Я поспешно отвернулся и медленно подошел к креслу, на котором сидел Мартын, и заглянул в его рисунок. Художник умело наметил контуры лица и теперь с нетерпением ждал следующих подробностей относительно внешности вампира.

-У него большой и длинный нос с двумя горбинками; узкие, впалые глаза ядовито-красного цвета, под которыми, точно синяки, залегли темные тени. Губы у него не менее красные узкие и маленькие, - с отвращением процедила Кира, - А еще у него брови сросшиеся, словно их не две, а одна на весь широкий лоб.

Мартын ловко работал карандашом, делал ели уловимые метки и наброски на листе, он так быстро водил из стороны в сторону рукой, что я невольно залюбовался его работой. Авто-робот вампира словно появлялся из воздуха.

-Ты не заметила, каких либо подробностей: шрамов, родинок, - немного резковато спросил Мартын Киру и посмотрел на нее, его рука замерла в воздухе. И я непроизвольно последовал его примеру: посмотрел на лицо Киры.

Кира чуть вздрогнула, когда наши взгляды встретились, и мгновенно прикрыла глаза: ее сердце учащенно забилось, лицо приобрело задумчивое выражение, словно она пыталась вспомнить свое видение. Я продолжал внимательно наблюдать за ней: в сердце затаилась надежда. Обычно, другие девушки вздрагивали от моего взгляда из-за симпатии ко мне и в основном краснели, даже Лена однокурсница Киры всегда краснела, стоило ей со мной заговорить. Время словно остановилось, прошел миг, мгновение, целая минута – Кира не покраснела; ее щеки даже не покрыл легкий румянец, а наоборот она вовсе побледнела, и это только еще в тысячный раз подтверждало тот факт, что я ей совсем не интересен как мужчина и взволновало ее что-то другое...

-У него длинные уши и под губой небольшая родинка, - пожав плечами, пробормотала Кира и открыла глаза. – Больше ничего, если бы не смертельная бледность и то, что я видела, мне бы не удалось отличить его от простого человека.

-Тогда все. Можно приступать к другому портрету, - высокомерно заявил Мартын и ловко выдернул из папки чистый лист бумаги.

-Дай мне посмотреть, - не попросил, а потребовал я у художника авто-робот. Мартын резко схватил совой рисунок и протянул мне.

Я осторожно взял лист и поднес к глазам. Удивительно, как можно одновременно быть такими красивыми и ужасными. Именно своей неповторимой и необъяснимой красотой вампирам удавалось обольщать наивных людей. Мне не хотелось оскорблять людей и считать их глупыми и безрассудными, так как в этом не было их вины. Люди волей неволей не могли остаться равнодушными к этим неземным существам, наверное, это была их участь, так как хранители также пользовались излишнем вниманием людей из-за великолепной внешности.

В нас – хранителях, как бы это сказал обычный человек, есть харизма, что-то тянуло других людей к нам, словно магниты разных полярностей. Таинственность, загадочность, необъяснимость – именно это притягивало к нам людей, мы об этом знали и умело пользовались людскими слабостями в своих целях для их же блага. Взаимный симбиоз – так называл наши отношения с людьми мой отец и ничуть не стыдился тому, что многие века, умело, манипулирует людьми.

Но «темные» использовали слабости людей сугубо для своих нужд – они были потребителями, и с годами их потребности увеличивались стократно, и если бы не мы, то эти чудовища давно превратили все человечество в скот.

-Глаза большие красные, брови темные прямые, высокие скулы квадратный подбородок тонкие губы, - быстрое бормотание Киры отвлекло меня от мыслей. Я вскользь посмотрел на ее лицо, а затем на рисунок. Мартын быстро ваял свой новый шедевр: перед глазами мельком носился карандаш, оставляя на белой бумаге легкие штрихи. Еще какая-то минута и второй авто-робот оказался готов. Я поспешно вырвал из руку Мартына лист и поднес к глазам. Мне показалось очень знакомо это лицо, я все никак не мог уловить сущность и вспомнить, где я мог видеть его раньше, и это меня очень озадачивало. Я вытянул вперед одновременно две руки и посмотрел сразу на два портрета. Нечего не обычного – немного похожи друг на друга, хотя для нас все «темные» были почти на одно лицо. Их невероятная бледность и чистота безупречных линий лица всегда выдавали их сущность.

Вампиры, как неправдоподобно это звучит, отличались от своих киношных прототипов. Они не бояться света, ни чеснока, ни креста, ни святой воды и тем более осиновых кольев, что уж говорить о серебряных пулях. Они изначально мертвы, и их невозможно убить, как это представляет себе обычный человек. Единственного чего боятся «темные» это огонь, ничто в мире не может противостоять ему даже непробиваемые тела бессмертных, и кончено меч дракона – это оружие запечатывает все сверхъестественные способности любых организмов мертвых или живых он не дает регенерировать тканям и восстанавливаться.

Правда, большую опасность он предоставляет для демонов, богов и нас хранителей, нежели для вампиров и оборотней. Эти бессмертные, если им отрубить конечность или ранить, останутся живыми, хотя раны, полученные от меча богов, уже никогда не смогут зажить, а конечности прирасти обратно. Другое дело мы – меч запечатывает все живые ткани и не дает организму защищаться и восстанавливать себя, будь то обычный порез на пальце или огромная рана. Кровь вытекает из организма, и хранитель погибает…

Кира осторожно подошла ко мне и заглянула в рисунки, для этого ей пришлось немного встать на цыпочки, так как я был на полторы головы выше ее. До слуха донеслось неровное стук ее сердца, Кира снова была чем-то взволнованна, и это меня беспокоило. Я обернулся к ней и передал ей два рисунка.

-Это они? – спросил я, не сводя с нее любопытных глаз.

-Да, - тихо шепнула Кира, - Правда мне кажется, что Мартын не полностью передал их красоту.

-Неужели, - огрызнулся я. Мне тут же вспомнилось другое лицо. Лицо Влада, хотя я видел его всего несколько раз и то вскользь, но схожесть у него определенно имелась с этими вампирами – он был таким же бледным и красивым. Во мне снова проснулась ревность, и я уже собрался высказать это вслух, но опомнился: не хватало, чтобы Кира опять замкнулась в себе и в своем горе – пробуждать в ее душе болезненные воспоминания я совсем не хотел.

-Ты не можешь отрицать, что многие из них безмерно красивы, - усмехнулась Кира и вернула мне рисунки.

Я хотел ей ответить, но меня своевременно перебил Мартын: он неловко поднялся из кресла и сказал, что ему пара уходить.

-Спасибо Мартын, ты молодец и не слушай эту дерзкую девчонку, ты отлично справился, - намеренно похвалил я художника: захотелось поддразнить Киру.

-Рад, что оправдал ваши ожидания, - сухо ответил Мартын.

-И еще, если не трудно, занеси отцу на первый этаж эти рисунки, пусть он посмотрит, - попросил я и протянул ему два листа бумаги обратно.

-Хорошо, - буркнул Мартын и, забрав рисунки, вышел из квартиры. Парень остался недоволен, наверное, ожидал от нас больше восторга по поводу своих трудов. Я усмехнулся: чем больше в хранителе человеческой крови, тем сильнее он подвержен человеческим эмоциям и грехам.

Как только за юным художником закрылась дверь, Кира набросилась на меня с вопросами.

-Зачем вам все это?

-Я разгадал схему, по которой вампиры убивают людей, - просто объяснил я, поворачиваясь к Кире лицом.

-Неужели, - фыркнула Кира и скрестила на груди руки, ее взгляд по-прежнему оставался холодным и пренебрежительным, складывалось ощущение что она сомневается в моих способностях. - И что, теперь вы все силы бросите на поиски этих вампиров?

-Почти, - уклончиво ответил я, не совсем понимая, что ее так беспокоит.

-А как же я? Как же наш план? Мы ведь сами хотели найти этих вампиров и воспользоваться нашими поисками для других целей, – возмущенно воскликнула Кира и обиженно поджала свои прекрасные, алые губки. Сейчас она выглядела такой ранимой, что мне хотелось, успокоить ее и утешить, но я сдержался и завел за спину свои руки, чтобы не натворить чего лишнего.

-Успокойся Кира, план остается в силе, – чуть громче, чем следовало, воскликнул я. Понимание, что мы остались с ней наедине, меня взволновало, и мои мысли стали путаться...

-Ты снова врешь? – возмутилась Кира. – Ты опять пытаешься всеми способами оттянуть то, что мы запланировали.

-Ты не права! - стараясь сдержать свое волнение, мягко ответил я, и, не удержавшись, сделал пару шагов к Кире. Меня тянула к ней необъяснимая сила, и я уже устал с ней бороться. Я приподнял пальцами ее подбородок, чтобы она могла заглянуть в мои глаза, и тихо прошептал: - Я больше никогда не стану тебя обманывать.

-Это правда?

-Да, сначала мы отыщем твоих красавчиков, а затем отправимся в Нижний Новгород, - усмехнулся я.

-Они не мои, - фыркнула Кира, и, положив на мою руку свою, убрала ее от своего подбородка. Ее осторожное прикосновение обожгло мою кожу: по телу прошелся электрический разряд; сердце бешено заколотилось в груди, а живот свело от желания – всего одно неуклюжее прикосновение этой хрупкой девушки и я таял, как масло от горячего ножа. Мне не хотелось, чтобы это ощущение исчезло, и я сжал ее пальцы в руках и, чуть склонившись, прошептал:

-Но ты же ими восхищаешься?

-Я и тебя считаю красивым, но это не значит, что ты мой! – огрызнулась Кира и постаралась вырвать из моей руки свою. Я не позволил лишь сильнее сжал свои пальцы.

Ее слова просто оглушили меня – Кира считала меня красивым. Я, конечно, понимал, что для иных чувств это было не так уж и много, но для начала – не плохо, и для меня - это было просто шокирующим событием. До этого момента я все еще был уверен в том, что кроме ненависти и презрения Кира ко мне ничего не чувствует.

Мы смотрели друг другу в глаза лишь мгновение, а затем Кира отвернулась и снова попыталась выдернуть свою руку. Я заметил, как ее щеки чуть покраснели, и это меня еще больше взволновало. Я притянул Киру к себе и свободной рукой обхватил ее подбородок и повернул лицо к себе.

-Кира, а что тебе мешает считать меня своим? – мой голос немного вздрогнул, но Кира видимо не придала этому значению. Я видел, что мои слова, безусловно, взволновали ее, и теперь она судорожно дышала и думала, что ответить мне.

Мои глаза так и приклеились к ее рту, я ловил каждый вздох, я внимательно следил за движением губ: она их, то поджимала, то стягивала в трубочку, то покусывала, то облизывала. Невыносимое желание прикоснутся к этим неземным, манящим губам сводило меня с ума.

-Уходи Кирилл! – чуть слышно выдохнула Кира и, пользуясь моей растерянностью, вырвала свои пальцы из моей руки. Она не желала отвечать на мой вопрос – это неопровержимый факт, и как я не старайся – лишь своей жаждой, добиться от нее ответа, все испорчу. А портить и так наши неопределенные отношения я не хотел.

Кира быстро прошмыгнула к ванной комнате и скрылась за дверью. Мне оставалось сделать то, что она попросила: я резко развернулся на каблуках своих туфлей и зашагал к выходу, обуреваемый противоречивыми эмоциями…